Советское присутствие в Сомали, сотрудничество и разрыв. 

Огромная благодарность Чичеву Владимиру Николаевичу, который не только предложил об этом написать, но и поделился своими воспоминаниями.

1 июля 1960 г. на карте Африки, появилось новое независимое государство – Сомали. Одним из первых шагов нового сомалийского руководства стало заявление, что соглашение 1954 года по которому устанавливались границы бывших колоний, стало недействительным после провозглашения Сомали независимости. 30 августа 1960 г. правительство Сомали опубликовало манифест, в котором содержался призыв к созданию "Великого Сомали", который включал бы всю территорию Сомали, находившуюся под британским и итальянским правлением, а так же часть Эфиопии, Кении и Джибути населенных сомалийцами.

Парламентарная демократия, которая преобладала с момента провозглашения независимости в 1960г. до военного переворота в 1969г., обеспечила грубый баланс кланов в правительстве, но кумовство и коррупция в конечном итоге разрушили общественную веру в эту систему. При этом сомалийцы никогда не были удовлетворены существующим уровнем помощи США, которая, тем не менее, была вероятно больше чем где ни будь в развивающихся странах Африки. С 1954г. до 1970г., когда была прекращена американская помощь, США дали Сомали почти 80 мил. долларов в виде помощи на развитие. По этому сомалийцы установили дипломатические и экономические отношения с социалистическими странами, расщипывая на их помощь.

Дипломатические отношения СССР с Сомали были установлены 11 сентября 1960г. В апреле 1961г. Сомалийскую Республику посетила делегация из СССР, а в мае-июне 1961г. состоялся визит сомалийской миссии во главе с премьер-министром Абдирашидом Шермарком в Советский Союз. 2 июня 1961г. в Коммюнике стороны отметили общность взглядов по ряду международных проблем и успешное развитие отношений. СССР предоставил льготных условиях долгосрочный кредит в размере 40 млн. рублей и товарный кредит сроком на пять лет на 7 млн. рублей, на развитие промышленности и сельского хозяйства и товарный кредит, а также безвозмездную помощь в строительстве ряда объектов, в подготовке национальных кадров и командированием специалистов. Тогда же были заключены соглашения: Торговое и платёжное; Об экономическом и техническом сотрудничестве; О культурном сотрудничестве. 27 марта 1962г. соглашения 1961г. обрели реальность, был подписан протокол о строительстве двух госпиталей на 100 коек, средней школы на 300 учащихся и типографии в качестве безвозмездной помощи; и протокол о помощи в строительстве мясокомбината, рыбоконсервного завода, морского порта, мастерской для ремонта сельхоз. машин и дорожной техники и в освоении земель государственных хозяйств Сомали. 22 октября 1963г. был подписан протокол о воздушном сообщении, 31 марта 1964г. о техническом содействии в строительстве в Сомали госпиталя на 50 коек.

В 1962г. состоялись первые военные контакты между нашими странами. 27 апреля 1962г. было принято распоряжение Совета Министров СССР о приеме на обучение в высшие учебные заведения 50 военнослужащих из Сомали. В 1962 Советский Союз согласился предоставить Сомали кредит в 32 миллиона долларов, чтобы модернизировать ее армию и увеличить ее до 14000 человек.

14 сентября 1962г. отряд советских кораблей в составе крейсера «Орджоникидзе», сторожевых кораблей «Гризон» и «Корсак» под флагом первого заместителя командующего КЧФ вице-адмирала В.Чалого, совершавший переход в Индонезию, прибыли на рейд Байер-Мерайо (Сомали). Прибывших на борт крейсера сомалийских пограничников, босых и со старыми винтовками, во главе с инспектором Саидом Фарой накормили и напоили, заодно уладив все формальности. На следующий день, пополнив с танкера «Максим Горький» запасы топлива, котельной воды и масла, корабли покинули рейд и вышли в Индийский океан. Это было одно из первых посещений Сомали советскими боевыми кораблями.

В 1963г. сомалийцы предприняли первую попытку разрешить территориальный спор насчет провинции Огаден с Эфиопией силой, атаковав ряд эфиопских пограничных постов. Однако "первый блин вышел комом". Эфиопская армия смогла быстро смогла взять верх над сомалийской. Эфиопские части в ходе конфликта даже неоднократно вторгались на территорию соседа. В урегулировании этого конфликта большую роль сыграло правительство СССР: в январе-марте 1964 года Могадишо и Аддис-Абебу посещает дипломатическая делегация во главе с Я.А. Маликом. Итогом целого ряда переговоров стало заключение в марте1964 года в Хартуме (Судан) перемирия. Неудача в Огадене, совпала с категорическим отказом Великобритании в 1963 году при провозглашении независимости Кении передать Сомали северные пограничные районы своей бывшей колонии, преимущественно населенные сомалийцами. В этих условиях сомалийских эмиссаров, попытавшихся приобрести оружие на Западе, ждал более чем прохладный прием, поставки оружия оговаривались рядом требований, в числе которых были неизменность установленных границ, что естественно не устраивало сомалийцев.

После того как сорвались попытки купить оружие у западных стран, в ноябре 1963г., сомалийское руководство объявило, что это примет советское предложение. И уже 4 декабря 1963г. было принято распоряжение Совета Министров СССР об обеспечении поставок в Сомали стрелкового вооружения. Позже кредит был увеличен до 55 миллионов долларов. Советский Союз, стремясь противостоять влиянию Соединенных Штатов в Африканском Роге, сделал этот кредит беспроцентным и установил срок погашения в двадцать лет. Были поставлены танки T-34, БТР, самолеты МиГ-15 и МиГ-17, артиллерия и боеприпасы. С 1963г. сомалийцы располагали как минимум 12 МиГ-17 (некоторые источники говорят о 54 поставленных к 1967 году). Приблизительно 300 советских военных советников прибыли в Сомали, чтобы обучать армию, а приблизительно 500 сомалийцев (пилоты, офицеры, техники) обучались в СССР.

Весной 1963г. западные страны не преминули указать на проникновение советских военных и их военной техники в регион, советские представители говорили только о технической помощи стране. Так в марте 1963г. опровергая обвинения о поставках вооружений, было сообщено, что вместо танков в Могадишо теплоход «Ейск» доставил 33 советских бульдозера. Но дольше было больше, в начале апреля 1963г. английские газеты заявили что СССР «добивается создания в независимом африканском государстве Сомали базы для подводных лодок и других военных кораблей». В феврале 1964г. эту тему продолжил президент Мальгашской Республики Филибер Цинар в интервью сенегальской газете «Юните Африкен» заявил что СССР строит в Сомали военную базу стоимостью в 60 миллионов долларов. Но до 1969г. руководство Сомали продолжало ориентироваться на Запад, поддерживая отношения с США и ФРГ, что препятствовало расширению советского влияния.

В 1965г. СССР начал создание сомалийского флота. В 1965г. были доставлены и переданы первые два сторожевых катера проекта 368П, в последующем до 1969г. сомалийский флот получил малые торпедные катера проекта 123бис, большие торпедные катера проекта 183, десантные катера проекта 1785. В 1966г. инженер ярославского судостроительного завода Александр Павлович Головников в составе команды из четырех человек был направлен в Кисимайо: «Работать предстояло на заказе пр.368П в течение трех месяцев. Но целый месяц мы не могли попасть на катер: забастовала команда. Оказалось, что обученную у нас в Союзе команду там, в Сомали, заменили другими людьми, а подготовленную команду лишили званий и должностей.

Нам предстояло подготовить катер к испытаниям и провести их. Дело осложнялось тем, что заказы наши перевозились на сухогрузах, при этом часть оборудования снималась. Так что объемы работы были значительными, да еще надо было и команду обучить. Ушло на все эти дела четыре месяца…

По окончании работы в Кисимайо через Могадишо нас перебросили в порт Берберу, где находился еще один заказ. В Бербере команда катера была "наша" то есть обучение прошла в Баку, и потому работать с ними было легче.»

Боевые катера переданные Советским Союзом ВМС Сомали в 1965-1969гг.

6 сторожевых катеров пр.368П (2 единицы в 1965, 3 единицы в 1966): тип 9.

6 малых торпедных катера пр.123бис.

4 большие торпедные катера пр183 в 1968: тип 7.

4 десантных катера пр.1785 в 1968-1969.

Торговый флот Сомали к 1966г. насчитывал 3 судна общей вместительностью 10.857брт.

В мае 1965г. в порт Могадишо советский п/х «Иван Сеченов» доставил оборудование для молокозавода строящегося с помощью СССР. Советские специалисты передали правительству Сомали проектное задание на порт Бербера который страна будет строить при помощи нашего долгосрочного кредита. Кроме «Сеченова» в Сомали за последнее время побывали «Магнитогорск», «Андижан», «Восток», «Наманган» и другие.

До строительства Советским Союзом порта, Бербера имела один пирс с одним пятитонным краном. О строительстве нового порта в Бербере СССР и Сомали договорились в 1962г., и уже в конце того года в Берберу прибыла изыскательская экспедиция «Союзморниипроекта». Пока готовилось проектное задание, место строительства порта изучали гидрологи. Осенью 1964г. группа специалистов приезжала сделать привязку проекта к местности. И в соответствии с договором в середине 1965г. в Берберу прибыла первая группа советских специалистов для начала строительства порта. Тогда же началась доставка необходимого для строительства оборудования. В сентябре 1965г. из Николаева буксир «Горделивый» (капитан Рубцов) начал буксировку кран-копер который будет работать на строительстве порта в Бербере. Переход длился 39 дней и завершился в октябре. Кстати экипаж буксира «Горделивый» отличился здесь ранее. В конце июля 1965г. в Аденском заливе разыгрался десятибалльный шторм. Он обрушился и на сомалийский порт Бербера. Стоявший на рейде западно-германский теплоход «Аргенфельс» был сорван с якоря и выброшен на мель. Судну дедвейтом в 10.300 тонн угрожала опасность. Сигнал бедствия принял начальник судовой радиостанции буксира «Горделивый» Черятников. Экипаж «Горделивого» стал готовиться к спасательной операции. Взяли курс к месту аварии «Аргенфельса». Стояла темная тропическая ночь, Шторм продол жался. Скорость ветра ; достигала 20—25 метров в секунду. А вокруг — рифы. В этих трудных условиях наш экипаж, возглавляемый капитаном Рубцовым, приступил к спасению западногерманского суд на. Моряки «Горделивого» работали четко, дружно. Спасательная операция прошла успешно. Утром 28 июля теплоход «Аргенфельс» был снят с мели. Приказом по судну всему экипажу «Горделивого» объ явлена благодарность. Особенно отличились третий штурман Пущ ин, матросы Бычков, Дейниченко, Кашурников, мотористы Потупайленко, Андрющенко. Капитан и моряки западногерманского судна выразили нашим морякам сердечную благодарность за спасение.

15 января 1966г. в Бербере был заложен первый камень будущего порта строящегося с участием СССР. Директором строительства являлся сомалиец Мухамеджан Абди, но все ведущие специалисты были из СССР - главный инженер строительства порта Амеран Мелитонович Зенайшвили, главный инженер проекта Игорь Иванович Медовиков. Всего в Бербере проживали около ста советских специалистов и членов их семей. Они — рабочие, техники, инженеры: моряки и монтажники, водолазы и водители автомашин, бульдозеристы и экскаваторщики, работали вместе с сомалийцами. Главный инженер строительства А.М.Зенайшвили лично проводил основную работу по отбору людей, которые поедут строить морской порт в Бербере, и поэтому хорошо знал каждого человека. За плечами таких инженеров, как Николай Александрович Хвостик, Андрей Павлович Воронин, Иван Петрович Петренко, огромный жизненный опыт. При этом перед нашими специалистами стояла задача подготовить квалифицированные кадры из местного населения, ведь здесь наперечет даже люди со средним техническим образованием. По разным причинам в том числе и из-за коррупции, республика испытывает некоторые финансовые затруднения. Зарплата сомалийским рабочим выплачивается несвоевременно. Но люди не уходят со стройки, пока не получат специальность. И если они овладели той или иной профессией под руководством советских специалистов, то все знают, что эти рабочие — люди высокой квалификации. А. М. Зенайшвили в интервью корреспонденту подчеркивал: «Мы уже подготовили сотни отличных специалистов. Финансовые затруднения страны, конечно, влекут за собой текучесть кадров на стройке. Но тот, кто уходит, знает, что всегда найдет себе работу. А на их место приходят новые люди. Наша стройка таким образом превратилась в своеобразный учебный комбинат, в кузницу кадров для молодой африканской республики».

В конце 1966г. линия шпунтов уже протянулась почти на всю длину будущих причалов. В Бербере смогут одновременно обрабатываться два крупно тоннажных судна. Естественные глубины здесь составляли в то время 9 метров. Но их планировалось и углубить, если в том будет необходимость. На берегу шло строительство склада генеральных грузов, здания управления порта, крупных механических мастерских.

Моряки тоже участвовали в строительстве, и не только участвуя в доставке грузов для стройки по морю, но и работая в Бербере. Наши специалисты работали на водолазном боте, рейдовом буксире «Труженик» и других вспомогательных судах занятых в строительстве.

В канун Первомая 1968г. состоялось открытие нового причала порта Бербера, первым удостоился чести пришвартоваться к нему советский черноморский теплоход «Адмирал Ушаков».

Эксплуатация порта в Бербере началась с апреля 1969г. Он был механизирован, имел два портальных и три автокрана. Он вышел на первое место по числу обрабатываемых судов и на второе по тоннажу судов. На Берберу приходится 50% сомалийского грузооборота. Ежемесячно в порт заходит около 40 судов. За год через порт отправляется на экспорт свыше 1 мил. голов скота. За три года после начала эксплуатации в порт зашло 800 судов, суммарный грузооборот составил более 440 тысяч тонн и было вывезено свыше 3,5 млн. голов скота. Экспорт из Берберы идет в арабские страны, главным образом в Саудовскую Аравию и НДРЙ, в меньшей мере – в Кувейт и Бахрейн. С самого начала порт функционировал как рентабельный объект.

Почти одновременно со строительством СССР порта в Бербере, США сооружали порт в Кисимайо. До его сооружения суда обслуживались на рейде. Мелкие суда (баркасы и парусные лодки «дау») причаливали и отчаливали во время прилива, а разгружались в отлив. Через порт вывозились бананы и древесный уголь, а ввозился цемент, лес, продовольствие. Изучение показало, что районы Приджубья обладают большим потенциалом для развития сельского хозяйства. Поэтому еще до провозглашения независимости возникла необходимость строительства порта в Кисимайо. В ноябре 1959г. представители американского Корпуса военных инженеров провели предварительные изыскания по строительству порта Кисимайо. Затем был составлен проект работ и началось строительство. В 1967г. было завершено возведение основных сооружений порта, после чего продолжилось строительство служебных зданий и коммуникаций. Революция в Сомали спутала расчеты монополистического капитала на увековечение господства в республике. В мае 1970г. США объявили о прекращении помощи СДР. Были лишь отпущены средства для завершения давно начатых работ, в том числе строительства кисимайского порта. Озлобление американцев было настолько велико, что по завершении работ в порту они сбросили часть оставшегося оборудования (фермы, балки и др.) в море у Змеиного острова.

Техника и оборудование была основным что поставлял СССР в Сомали, так в 1966г. на долю машин и оборудования приходилось 83,3% советского экспорта в Сомали. Помимо этого поставлялись и другие товары, так в 1968г. из СССР было поставлено 4 мил. метров хлопчатобумажных тканей, 30 тысяч тонн цемента, 4 тысячи тонн пшеничной муки.

17-24 апреля 1968г. в Могадишо с первым официальным визитом пришел отряд боевых советских кораблей под флагом командира эскадры Тихоокеанского флота Н.И.Ховрина, в составе КР «Дмитрий Пожарский», БПК «Стерегущий» и танкера «Полярник». В мероприятиях визита участвовали руководители Сомали и вооруженных сил этой страны, а также чрезвычайный и полномочный посол СССР в Сомали С.П.Дюкарев и военный атташе полковник М.М.Зверев.

Вовлечение армии в политическую борьбу, майские 1969г. события в Судане и опасность осуществления плана премьер-министра М.Х.Ибрагима Эгаля объединить армию с полицией и поставить во главе её "удобного человека" сплотила и объединила большую часть офицерства вокруг Сиада Барре. 15 октября 1969г. собственным охранником был убит президент А.А.Шермарк. Группировка Эгаля выдвинула кандидата на пост президента М.Богора, миллионера, ярого противника политики нейтралитета и сторонника проамериканской ориентации Сомали. Угроза прихода к власти прозападных реакционных элементов, поддерживавшихся империалистическими кругами, вынудила патриотические силы Сомали принять решительные меры. В ночь на 21 октября 1969 прогрессивные офицеры сомалийской армии под руководством командующего армией генерал-майора Мохаммеда Сиада Барре осуществили революционный переворот и взяли власть в стране в свои руки. Министры прежнего правительства были арестованы, парламент, политические партии, общественные организации распущены. Вся власть перешла Верховному революционному совету (ВРС), президентом которого стал Мохаммед Сиад Барре. Сомали было провозглашено Сомалийской Демократической Республикой (СДР). После переворота региональные кланы не получили мест в центральном правительстве, из-за чего они перестали подчиняться ему. Возник вооруженный конфликт. Сомалийское правительство стало использовать помощь, поступавшую из СССР, для борьбы с оппозицией. Сомалийский режим на время оказался главным партнером Советского Союза в Африке. В 1970г. новое руководство провозгласило строительство в своей стране социализма (но при этом, чудным образом замешанном на законах шариата). Поэтому, неудивительно, что объемы советской помощи с каждым годом нарастали, а в ответ сомалийская территория рассматривалась как возможный район базирования.

СССР привлек флот с целью поддержать новое сомалийское руководство от попыток свержения. 1-14 декабря 1969г. порты Кисимайо, Могадишо и Бербера с официальным визитом пришел отряд кораблей в составе 2 БПК «Владивосток», «Строгий», БДК «БДК-66» и танкера «Егорлык». Отряд выполнял переход из Севастополя на Дальний Восток вокруг Африки. Корабли отряда выполнили аналогичную миссию, посетив и Судан. В апреле 1970г. несколько боевых советских кораблей посетили Могадишо в тот момент, когда новый режим опасался возможного государственного переворота, поддержанного имперскими властями Эфиопии. 27 апреля 1970г. в Могадишо было объявлено о разоблачение заговора против режима. Заговорщики предположительно пытались развязать конфликт с Эфиопией, чтобы отвлечь армию, и в это время свергнуть режим Сиада Барре. СССР использовал находившиеся в Сомали свои корабли для демонстрации поддержки существующей власти. 17 апреля, за десять дней до объявления о разоблачение заговора, два советских боевых корабля пришли в Могадишо для пятидневного официального визита. Но дружественный визит превратился в демонстрационный. Хотя суда, как намечалось должны были уйти 22 апреля, но не последовало никаких объявлений об их отъезде, вопреки обычной практике при официальных посещениях. Очевидно, они оставались в порту до второй недели мая, чтобы быть уверенными в стабильности режима Сиада Барре.

В июне 1970г. США и ФРГ объявили о прекращении гуманитарной помощи Сомали.

В сентябре 1970г. в Сомали прибыло советское промысловое судно «Железняков», оно провело исследование рыбных запасов у северо-восточного побережья Сомали, для обучения брали на борт сомалийцев. Работало оно и в 1971г.

По случаю первой годовщины «сомалийской революции» (21 октября) в Могадишо прибыла партийно-правительственная делегация во главе с членом Политбюро ЦК КПСС, первым зампредсовмина Д.С.Полянским. Сомалийцы при переговорах высказывались за расширение советской помощи. В Совместном коммюнике 30 октября 1970г. стороны подтвердили заинтересованность в дальнейшем развитии разносторонних связей. 19 ноября 1970г. в Заявлении стороны констатировали наличие отношений дружбы и сотрудничества в различных областях. Была достигнута договорённость о сотрудничестве в строительстве на р. Джуба плотины с ирригационными каналами и ГЭС и по ряду др. экономических вопросов.

В декабре 1971г. подписано соглашение о строительстве Советским Союзом в портах Сомали трех нефтехранилищ.

С 1969г. до октября 1972г. советские военно-морские силы выполнили 45 посещений портов Сомали (1969 – 2, 1970 – 7, 1971 – 22, 1972 (весь год) – 20), из 171 визита советских кораблей за этот период в страны Индийского океана.

В феврале 1972г. Сомали в составе правительственной делегации посетил МО СССР Маршал Советского Союза А.А.Гречко. Специально для этого с визитом в Могадишо в период с 10 по 19 февраля пришел отряд кораблей под командованием контр-адмирала В.С.Круглякова в составе РКР «Варяг», БПК «Строгий» и МТЩ. Кстати визит был приурочен к началу сессии Совбеза ООН по проблемам колониализма, как очередная демонстрация дружеского отношения СССР к сомалийскому руководству. Министр совместно с президентом Верховного революционного Совета Сомали Мохаммедом Сиад Барре посетил РКР «Варяг». По приказу Гречко при стоянке с крейсера «Варяг» была произведена стрельба двумя зенитными ракетами комплекса ЗРК «Волна». При этом стрельбы едва не привели к международным осложнениям с западными странами. Руководитель отряда кораблей контр-адмирал Владимир Сергеевич Кругляков вспоминал: «… к 8.00 к пирсу были посланы разъездные и рабочие катера, на которых разместилось около 30 человек во главе с президентом Сомали и МО СССР. Несмотря на свежий ветер, высадка и встреча гостей прошли без приключений. Приключения (или, точнее, неожиданности) начались на борту. Едва я начал рассказ о главном комплексе П-35, как А.А.Гречко приказал:

— Покажите ракету.

Приказание выполнили. Сомалийские гости были восхищены и шумно выражали свое удовлетворение. И вдруг, неожиданно для всех и для меня в первую очередь, министр приказал:

— Произведите выстрел одной ракетой.

Сказал он это вполголоса — его слова разобрали только члены нашей делегации и стоявший рядом командир корабля Ю.И.Дерябин.

Что делать? Приказ министра — не шутка. Но, с одной стороны, — мы находимся в столице иностранного государства, с другой — часть ракет снаряжены спецзарядом. Соображал я несколько секунд.

— Товарищ Министр! Стрелять в этих условиях не могу.

— Почему?

— По Вашему приказу часть ракет снаряжены спецзарядом.

— Ну, свой приказ я могу изменить, но со спецзарядами надо быть осторожнее. Хорошо, продолжай показ.

Далее шло все благополучно до тех пор, пока мы все не подошли к ПУ ЗРК "Волна" . Едва подняли ракеты на направляющие и я начал рассказ, как министр произнес:

— Ну, здесь-то СБЧ нет. Произведите двухракетный залп.

Не успел я открыть рот, как Н.В.Огарков шепнул мне:

— Не перечь. выполняй.

Весь экипаж готовился к приему, был одет в парадную форму, но мне пришлось скомандовать "Боевая тревога!".

В ходовую рубку поднялся флагманский ракетчик эскадры:

— Товарищ адмирал! Мы еще на Сокотре вывели комплекс на плановый осмотр.

Час от часу не легче!

— Какая фактическая готовность?

— Задержка — 7 минут.

— Готовь комплекс к пуску двух ракет.

Флагманский ракетчик пулей слетел в пост. Настала моя очередь докладывать министру. Проверив, что все гости находятся в укрытиях, я доложил маршалу:

— Готовность к пуску — 7 минут. ;;

Сопровождающий Министра генерал-майор что-то отметил в записной книжке.

Минуты бежали стремительно: три, две, одна минута до пуска. Министр смотрит на часы. Чувствую, что происходит задержка. И в это время прямо по выбранному пеленгу стрельбы появился самолет. Я решил использовать это обстоятельство. Еще минута...

Маршал А.А.Гречко посмотрел на меня.

— Товарищ министр! По пеленгу стрельбы — самолет.

Министр посмотрел в бинокль и объяснил обстановку президенту:

— Если это американский самолет, пусть адмирал его собьет, — с каменным лицом произнес Сиад Барре.

Я мгновенно среагировал, обратившись к стоявшему рядом сомалийскому полковнику — командующему ПВО страны и к тому же — племяннику президента (полковник когда-то учился у нас и хорошо знал русский язык):

— Товарищ полковник, это по Ваше части. Чей самолет?

Полковник задумался.

— Я думаю, что французский, идет из Джибути на Маврикий, - достаточно профессионально ответил он.

— Французов сбивать не будем, — заключил маршал А.А.Гречко.

Не успел он закончить фразу, как первая ракета сорвалась с направляющих и понеслась к цели. За ней — вторая.

Министр вопросительно посмотрел на меня, зная, что наведение и захват были отключены для обеспечения безопасности. Для гостей я схитрил:

— Цель вышла из опасной зоны.

Эффект от стрельбы был потрясающий - сомалийцы не могли успокоиться несколько десятков минут, министр обороны тоже...» В последний день визита произошла одна из незаметных схваток СССР и США в "холодной войне". Вот как об этом вспоминал В.С.Кругляков: «Я уже лег отдыхать, когда оперативный дежурный эскадры передал мне просьбу срочно по радио связаться с посольством. На связи был военный атташе В. И. Малахов.

— Владимир Сергеевич, сомалийцы получили запрос с просьбой разрешить войти двум американским кораблям на рейд Могадишо и высадить на берег тяжелобольного, нуждающегося в срочной операции. Алексей Семенович запрашивает Ваше мнение.

— Я сильно сомневаюсь. что на американских кораблях нет хороших хирургов, способных сделать любую операцию. Но уж если это так необходимо, пусть предложат американцам высадить больного в Кисимайо. А по моему мнению, они затеяли эту игру, чтобы понаблюдать за работой делегации МО СССР и действиями наших кораблей.

— Владимир Сергеевич, генерал Огарков спрашивает, есть ли на Ваших кораблях хорошие хирурги и были ли случаи, когда они оказывали хирургическую помощь матросам иностранных кораблей.

— У меня таких случаев не было, но если будет "добро", мы готовы принять на «Варяг» любого больного.

На этом переговоры закончились. Утром я поинтересовался, чем закончилась эта история.

— Да ничем: сомалийцы предложили американцам следовать в Кисимайо, те ничего не ответили и удалились.

На следующее утро мы снялись с якорей и направились на рейд о. Сокотра. где нас ожидали остальные корабли 10-й эскадры.» В ходе этого визита в 1972г. было достигнуто соглашение о заходе советских кораблей в порты Сомали и создании там ПМТО, для чего заключили соглашение о модернизации порта Бербера.

В апреле 1972 г. было достигнуто соглашение с правительством Сомали о периодическом базировании самолётов Ту-95РЦ и Ил-38 на аэродроме Бербера. Для обеспечения базирования и поддержания аэродрома в эксплуатационном состоянии затрачивались значительные средства, были созданы огромные запасы горюче-смазочных материалов. Но когда из-за создавшейся политической обстановки личный состав и самолёты покинули Сомали, все запасы материальных средств пришлось оставить.

26 июля 1972г. между СССР и Сомали был подписан протокол о сотрудничестве в области рыболовства.

В Бербере был создан 527 ПМТО. Руководители и ведущие специалисты Медицинской службы ВМФ принимали участие в проектировании и строительстве ПМТО в порту Бербера – Н.Потемкин, М.Портной, Ю.Носов, В.Малыгин, Н.Смирнов. В 1974г. у причала стояла плавказарма «ПКЗ-98», а на берегу был развернут зональный узел связи. Командир ПМТО (в 1974) капитан 1 ранга Григорий Федорович Ус, начальник узла связи капитан 1 ранга Владимир Бондарь.

В 1973г. советские корабли посетили порты Сомали 50 раз (по другим данным 42), в том числе 15-20 марта в Могадишо с официальным визитом пришел отряд кораблей под командованием контр-адмирала В.С.Круглякова в составе КР «Адмирал Сенявин» и МТЩ. Во время этого визита 16 марта на борту крейсера побывали 1-й заместитель командующего сомалийской национальной армией бригадный генерал Абдулла Мохамед Фадил и командующий ВМС Сомали подполковник Мохамед Геле Юсуф. В 1974 посещений было уже 85 раз (по другим данным 61)

В марте 1974г. ПМТО в Бербере впервые посетили советские атомные лодки ПЛАРК пр.670 «К-201» (капитан 2 ранга В.Д.Хайтаров) и АПЛ пр.671 «К-314» (капитан 2 ранга В.П.Гонтарев) выполнявшие в составе отряда кораблей переход с Северного флота на Тихоокеанский южным путем. Первым из состава отряда в Берберу 23 февраля начала переход плавмастерская «ПМ-129». Ночью 7 марта в Аденском заливе по распоряжению командующего отряда подводные лодки всплыли в надводное положение и, следуя в кильватер за ЭОС «Башкирия», направились в Берберу, где их экипажи должны были отдохнуть и произвести своими силами профилактический ремонт некоторых механизмов. В Берберу пришли 10 марта. Две недели личный состав атомоходов отдыхал в порту. В свободное от вахты время моряки знакомились с жизнью и бытом сомалийцев. Вместе с тем командование уделяло большое внимание корректности при общении с местным населением, охране подводных лодок и бдительности. 26 марта отряд покинул Берберу.

Руководитель отряда кораблей Рудольф Александрович Голосов так описал эту стоянку: «Ранним утром 10 марта ЭОС отдал якорь на внешнем рейде Берберы, а лодки легли в дрейф. Бербера — небольшой порт республики Сомали, в котором по межправительственному согла­шению располагался пункт материально-технического обеспечения советского ВМФ (ПМТО). На рейде встречал катер с командиром ПМТО капитаном 1-го ранга Григорием Федоровичем Усом, офице­рами его штаба, 1СБК и группы советских военных представителей. Взяв с собой командиров кораблей, отправились на рекогносцировку. Кормой к стенке стоит плавказарма «ПКЗ-98», у ее борта лодка 641 проекта «Б-143». Рядом эсминец «Дальневосточный комсомолец». Наша «ПМ-129» еще не пришла. Решил поставить обе лодки к борту «Б-143», а «Башкирию» ошвартовать у плавпричала, предваритель­но произведя промер глубин, поскольку плана порта с детальным промером не оказалось. Все согласились, и на том порешили. Лодки ошвартовались после обеда, а ЭОС занял свое место через день. Сто­ять нам предстояло до 26 марта. Сразу же организовали, как заранее и спланировали, всю дежурную службу — оперативное дежурство, патруль на причале, боевое отделение из моряков кораблей, аварий­но-спасательная группа, вахта ПДСС и корабельная вахта. Лодки будут стоять с работающими ГЭУ, на вахте одна боевая смена. С под­ходом «ПМ-129» экипажи разместили на ней, дав подводникам воз­можность хоть немного отдохнуть от обитания на подлодке. Коман­диров переселили в каюту на «Башкирии». Донесли в Москву план проведения ремонтных работ и отдыха, согласованный с командо­ванием ПМТО. Производственная база для ремонта — «ПМ-129». Основа отдыха — морские купания на пляже, расположенном непо­далеку от порта, немного свободного от работ времени, экскурсия в город. Пляж отличный, его именуют «русским» из-за построенной моряками наших кораблей небольшой раздевалки. Чистейший бе­лый песок местами перемежается полосами черного, заметно более тяжелого. Говорят, почти чистый концентрат железа и кобальта. Дно у берега песчаное. Метрах в 50 параллельно берегу идет подвод­ная каменная гряда или резкий подъем дна, что, как здесь считают, не позволяет акулам подходить ближе к берегу, а их в Аденском за­ливе хватает, и весьма агрессивных. Замечено, что если появляются дельфины, акулы исчезают.

Бербера городок небольшой, без каких-либо достопримечатель­ностей, если не считать самой убогой окраины, прозванной моряками «Черемушками». По рассказам, местные власти свезли сюда из горо­да и окрестностей все нищенское жилье — хижины из ящиков, кусков железа, картона и тряпья. Потрясающая нищета, «дно»! Контрасты XX века! Население, в основной массе, беднота. Утром у ворот порта стоит толпа истощенных мужчин, босых, в длинных балахонах в рас­чете получить хоть какую-нибудь работу. Ночью некоторые тут на зем­ле и ночуют, завернувшись в свое одеяние, как в спальный мешок.

ВМФ ведет в Бербере строительство. В порту построена прилич­ная причальная стенка. В городе строится служебно-жилой городок ПМТО — две казармы, штаб, камбуз-столовая, два хранилища, две гостиницы на 50 человек каждая. Построен жилой дом. Предполагает­ся, что к офицерам базирующихся кораблей смогут приезжать жены.

За городской чертой, километрах в четырех от порта размещает­ся узел связи ВМФ «Палас», обеспечивающий управление силами в Индийском океане и южной Атлантике. Вся техника в кунгах и ав­томобильных фургонах. Вокруг пустыня, именуемая здесь «баскалия» — равнина, покрытая песком, с редко разбросанными безлис­тными деревьями-колючками. Живность более разнообразна. Стада одногорбых верблюдов, ожидающих погрузки на суда в качестве мясного экспорта, изящные косули, микроантилопы «дик-дик», мангусты с пушистыми хвостами. Группы из 5-6 страусов, настороженно держатся в отдалении. Экзотика, но по мне 4 года на Камчатке лучше чем два года здесь.

Когда через несколько лет сомалийские власти в ультимативной форме потребуют от нас убраться из Берберы в течение нескольких суток, узел связи удастся эвакуировать в Аден именно потому, что он на колесах. Остальное придется оставить на долгую память сома­лийцам. Да что там Бербера! Через два десятилетия побросаем все в «братских» республиках, подарим Крым, уйдем из Камрани, с Кубы! А правителям, так пекущимся о государстве, опыт пригодится — есть еще Курилы, Сахалин, Дальний Восток. Да мало ли чего можно оття­пать от России, благо желающих — хоть отбавляй.

Рабочий день начинался заслушиванием доклада ОД после подъема флага, докладов командиров кораблей и чтения поступивших за ночь телеграмм. Первая половина дня — решение текущих дел и подготов­ка ответов на многочисленные запросы и распоряжения, поступавшие из различных инстанций, начиная с Главного штаба ВМФ. Вдруг пот­ребовали представить подробный доклад об итогах прошедшего эта­па похода. Сделали. Разработали план перехода плавбазы «Бахмут» со вторыми экипажами лодок на Камчатку, увязав его с предстоящим маршрутом движения нашего отряда, чтобы при необходимости мож­но было быстро встретиться. Кстати, во время стоянки вторые экипажи потрудились на строительстве городка ПМТО. Весьма серьезной зада­чей, поступившей из Главного штаба, явилось изучение возможности продления пребывания лодок в зоне Индийского океана с несением боевой службы. Проведенный анализ состояния дел, с заслушиванием докладов командиров боевых частей, начальников служб и флагман­ских специалистов, показал, что многие системы и механизмы лодок почти выработали установленный ресурс. Конечно, если Родина при­кажет, повоюем, но еще и до Камчатки не близок путь. С учетом всего и вся разработали подробные предложения по несению боевой службы и переходу в базу. Москва утвердила, так же, как и предложенный нами в инициативном порядке план захода «Башкирии» в Аден.

Поскольку работа радиопередатчиков кораблей в порту не раз­решалась, приходилось практически каждый день ездить на узел связи для ведения прямых радиопереговоров с различными специ­алистами Главного штаба в целях оперативного решения возникаю­щих проблем.

В ходе проведения планово-предупредительного ремонта (ППР) выявилась необходимость выполнить не предусмотренную плана­ми операцию. До 1967 г. считалось, что применявшееся в системах гидравлики подводных лодок масло не воспламеняется. Однако, в сентябре 1967 г. на ПЛА «К-3» в походе произошел пожар, унес­ший жизни 39 подводников. Проведенные длительные исследования показали, что при определенных условиях пары масла могут воспла­мениться. «Наука» и промышленность разработали два вида не горю­чих жидкостей. Для их испытания в различных условиях в систему гидравлики «К-314» залили одну жидкость, а «К-201» другую. В ходе ППР на «К-201» выявился целый ряд весьма неприятных заеданий в гидравлических приводах открывания крышек ракетных контей­неров. Для устранения дефектов требовалось провести работы при открытых крышках. Но в контейнерах боевые ракеты, и некоторые из них с ядерной боевой частью. Подобные работы в своих базах жес­тко регламентированы, а как быть здесь? Провел небольшой военный совет со специалистами, включая офицеров особых отделов. Разрабо­тали план работы в темное время со всеми мерами предосторожности и под моим личным руководством, который я и предложил в Москву. В Главном штабе, видно, крепко почесали затылки, но поскольку де­ваться некуда, предложения утвердили.

За одну ночь управиться не удалось, и к рассвету пришлось все приводить в исходное положение. В следующую ночь завершили. Впоследствии этот вид жидкости забраковали, а ту, что на «К-314» приняли на вооружение.

После несколько затянувшегося согласования, 16 марта удалось нанести визит мэру Берберы и старшему морскому начальнику. С на­шей стороны присутствовали командиры кораблей, командир ПМТО и руководитель группы военных представителей. Мэр окончил воен­но-морское училище в Баку и неплохо говорит по-русски, а старший морской начальник собирается на учебу в ленинградскую Академию. По окончании беседы пригласил их на прием, который вечером орга­низовали на «Башкирии». Конференц-зал был заполнен под завязку, и прием оказался, по отзывам местных участников, наиболее впечат­ляющим из числа проводившихся ранее.

С 19 по 24 марта ЭОС осуществил деловой заход в Аден, как мы и предлагали. Руководил начштаба. Мне, естественно, предписыва­лось находиться с лодками. В порядке культурной программы уда­лось в окрестностях города побывать на городском водосборнике, старинном сооружении в предгорье, где вода собирается в глубоких колодцах и подается в город. Посетили банановую рощу, горячие ис­точники в долине реки Био Гури. Везде, где есть вода, природа щедро Дарит разнообразную растительность, радующую глаз свежей зеле­нью после сухого однообразия баскалии. На все экскурсии пригла­шал Хайтарова и Гонтарева, для эмоциональной разрядки, понимая, какая нагрузка скоро взвалится на них. Местные товарищи предложили организовать экскурсию в город Харгейсу, главный город се­верной провинции Сомали, примерно в 190 км от Берберы. Запросил разрешение в Главном штабе, не особенно рассчитывая на успех. Од­нако, разрешили. На лодках оставил командиров вторых экипажей. Рано утром 23 марта выехали на двух «газиках» и после обеда на дру­гой день возвратились обратно. Значительная часть пути проходила по грунтовой дороге баскалии. По мере удаления от побережья начи­нается предгорье, растительность становится более разнообразной. Попадаются термитники, глиняные конусы или пирамиды высотой более двух метров. Харгейса город с населением около 50 тысяч. На въезде много красивых вилл, утопающих в экзотической расти­тельности с массой цветов. Принимал нас начальник советской гео­логической партии, ведущей по договору с правительством Сомали разведку минеральных ресурсов. Одна из его сотрудниц согласилась быть гидом по рынку города. Энергично торгуясь с продавцами, она помогла быстро расстаться с остатками валюты и приобрести в качес­тве африканских сувениров для жен и дочерей по несколько отрезов тканей экзотических расцветок.

Вечером любезные хозяева организовали праздничный ужин, при­гласив соседей, советских преподавателей, работающих по контракту в местных школах. Русское застолье с рассказами, песнями, танцами продолжалось до полуночи. Переночевав на отведенной нам вилле, позавтракав и сердечно поблагодарив хозяев, отправились в обрат­ный путь.

К 25 марта запланированные работы на кораблях завершили. Ут­ром на тральщике возвратились офицеры штаба с «Маршала Вороши­лова», стоящего на рейде острова Сокотра. Привезли остававшиеся на ВПК вещи и документы. До самого последнего дня несколько раз по указаниям Главного штаба уточняли и переделывали план даль­нейших действий. В итоге общее время нахождения отряда в зоне Индийского океана увеличилось на 8 суток относительно первона­чально планировавшегося. Это мы переживем!

Вечером устроили небольшой прощальный ужин для командова­ния ПМТО и командиров кораблей. Поблагодарил местных товари­щей за помощь в работах и душевное отношение к нашим морякам. Когда все разошлись, Мороз, возвратившийся сегодня с ВПК, выска­зал неудовольствие приглашением на ужин командиров кораблей. Убеждать его в том, что командир корабля на флоте фигура главная, было бесполезно. Сказал, что может жаловаться, исходя из своих воз­зрений и совести.

26 марта в 7 часов ЭОС и лодки начали выход на внешний рейд. На остающихся кораблях построены экипажи, с «ПМ-129» звучит «Прошание славянки». Подождал отхода всех кораблей, тепло рас­прощались с новыми друзьями. Встречи и прощания — удел моряков! Катер быстро домчал до «Башкирии», прощай, Бербера! Успехов вам, друзья, в этом, не самом комфортном из мест вдали от Родины!»

В 1974г. первоначально планировалось использовать Берберу как главный пункт базирования тральных сил при разминировании Суэцкого залива, но потом воспользовались Хургадой. Тем не менее, с 27 сентября по 3 октября 1974г. в ПМТО в Бербере на обратном пути после окончания траления Суэцкого залива с визитом находились ПКР «Ленинград» и «БПК «Скорый». По решению МИДа корабли в порт не заходили, он был мал для «Ленинграда», а стояли на рейде. Связисты узла связи «Палас» ПМТО обеспечивали переход «Ленинграда» и «Скорого» вокруг Африки.

11 июля 1974г. СССР заключил с Сомали Договор о дружбе и сотрудничестве на 20 лет, в Могадишо его с Мохаммедом Сиадом Барре подписал Н.В Подгорный. В целом, это был обычный по своему содержанию документ, которым в те годы мы подписывали с рядом дружественных нам африканских и азиатских стран. Это не был договор о воен­ном союзе или взаимной помощи (типа тех, что заключались на­ми с «братскими социалистическими странами»), обязывающий стороны оказывать друг другу непосредственную военную поддержку в случае агрессии с третьей стороны и т.п. Дело было не столько в содержавшихся в договоре довольно банальных фор­мулировках, сколько в возможной интерпретации их сомалий­ской стороной. Так, содержавшееся в ст. 1 положение об уважении терри­ториальной целостности и соблюдения невмешательства во внут ренние дела в условиях официального непризнания Сомали своих границ и объявленного им стремления к «мирному воссоедине­нию сомалийских территорий» приобретало двусмысленный, «растяжимый» характер. Вопросы военного сотрудничества «на основе соответствующих соглашений» (ст. 4), предусматривав­ших его исключительно оборонительные цели, не передавать наше оружие третьим странам и пр. При этом не оговаривали мер контроля с советской стороны за использованием оружия, что облегчало его «нецелевое» применение сомалийцами. (Кстати, в соглашении между США и Эфиопией «о взаимной обороне» 1953г. меры контроля со стороны американцев были оговорены.) Далее, положение ст. 5 о поддержке сторонами «мирного урегулирования международных проблем» явно не распростра­нялось сомалийцами на свои территориальные проблемы с сосе­дями, которые они рассматривали в первую очередь как пробле­му «национальную». Точно также, ст. 7 о сотрудничестве сторон в борьбе с империализмом и колониализмом, за свободу народов на основе самоопределения интерпретировалась ими примени­тельно к своей поддержке «самоопределения» Огадена и с расче­том на «понимание» этой позиции с нашей стороны. Вопреки по­ложениям ст. 9 о взаимных консультациях для устранения угрозы миру сомалийская сторона скрывала подготовку своих агрессив­ных действий в отношении Эфиопии. Поэтому фальшивыми бы­ли обвинения сомалийцев в нарушении советской стороной обя­зательств по договору (ст. 10 и 11 о неучастии во враждебных другой стороне действиях и союзах), когда в 1977г. СССР не поддержал сомалийскую агрессию и оказал помощь Эфиопии. Почему мы пошли на заключение с сомалийцами такого договора? Думается, что основной мотив заключался в стремле­нии получить возможность укрепить военно-политические позиции Советского Союза в данном стратегически важном районе в противовес позициям там США и их союзников в контексте об­щего противостояния между Востоком и Западом в период «холодной войны». Играли, конечно, свою роль и идеологические соображения относительно «естественного союза сил социализма и национально-освободительного движения», причем совершенно очевидно, что нами переоценивались «прогрессивные возможности» и, наоборот недооценивались националистические стремления. Так что самым большим недостатком этого договора было то, что, пойдя на этот договор, советская сторона не смогла обеспечить контроль за его реализацией и тем самым вольно или невольно какое-то время шла на поводу у своего партнера.

13 июля 1974г. в Коммюнике сомалийская сторона выразила благодарность СССР за помощь в развитии экономики, подготовке кадров и укреплении обороноспособности Сомали. В стране находилось несколько тысяч советских и кубинских военных советников и специалистов. Начались поставки сомалийскому авиационному корпусу истребителей МиГ-21МФ и "спарок" МиГ-21УМ (всего было заказано 40 самолетов), около десятка бомбардировщиков Ил-28, вертолетов Ми-8 и транспортных самолетов Ан-24. Для ПВО поставлялись зенитно-ракетные комплексы. Для усиления ВМС поставлялись современные корабли и катера.

Боевые корабли и катера переданные Советским Союзом ВМС Сомали в 1974-1977гг.

1 патрульный катер пр.1400Э в 1974.

2 ракетных катера пр.205У №125в декабре 1975:тип 21.

4 торпедных катера пр.205Т №107, пр.205ЭТ в 1976: тип 20.

1 СДК пр.770МА в декабре 1976: тип 100.

28 августа 1974, напресс-конференциипрезидент США Дж. Форд сказал что Советский Союз имеет военно-морскую базу в порту – Бербера. В сентябре 1974г. посольство СДР во Франции опровергло американское заявление как необоснованное.

В декабре 1974г. в Сомали с визитом побывал командующий советским ВМФ Адмирал Флота Советского Союза С. Горшков, который посетил ПМТО. К этому моменту Сомали получила от СССР вооружений и техники с 1961г. на 165 миллионов долларов. Число советских военных советников увеличилось от 300 в 1972г., до 1000 в 1974г. СССР продолжал развитие пункта базирования в Бербере и для использования нашим флотом и аэродромов для наших самолетов разведчиков держащих под своим контролем большую часть Индийского океана.

Но несмотря на активное сотрудничество с СССР, Сомали искала новых союзников, в первую очередь в арабском мире. Для этого они вступили в Лигу арабских государств, сблизившись с Египтом.

Советский Союз пришел на помощь Сомали когда многочисленные ее районы пострадали от катастрофической засухи в 1974-1975гг, тогда только погибших насчитывалось 20 тысяч человек. В апреле-июне 1975г. с нашей помощью проводилось переселение кочевников из пострадавших районов. Всего переселено 120 тысяч человек, в том числе около 20 тысяч на побережье Индийского океана, для занятия рыболовством. Для перевозки людей СССР предоставил 12 самолетов «Ан-12» с экипажами и 165 грузовиков ЗИЛ-157 с водителями. В Харгейсу из Одесского военного округа самолетами было направлено два автотранспортных батальона. Как это проходило тогда об этом рассказывал корреспонденту руководитель советского автоотряда Савин Владимир Васильевич: «Здесь на сомалийском плоскогорье с их бездорожьем, нелегко приходится и людям и машинам. В нашем отряде помимо русских и украинцев, немало казахов, туркмен и других жителей жаркого юга нашей страны. Но и им нелегко в иссушающем зное на пыльных дорогах Баскалия, где каждый глоток воды – на вес золота. Но наш автоотряд успешно преодолевает трудности, ибо мы осознаем всю важность поставленной перед нами задачи, понимаем, что от нашего умения зависит жизнь тысяч сомалийцев».

Автомобилями переселенцев доставляли в созданные лагеря близ Эль-Буре, Гардо, Бере, Мерке. Оттуда советские самолеты АН-12 перевозили беженцев на крайний юг страны, к Джубе и Шебели. Самолеты садились близ лагерей переселенцев, несмотря на трудные грунтовые аэродромы, несмотря на ветры, песчаные бури которые бушевали в это время на Севере Сомали. Экипажи работали на износ, так как в этой ситуации от времени зависели жизни эвакуируемых. Экипажи АН-12 ежедневно вставали в три часа ночи, работа продолжалась до позднего вечера, потом короткий отдых, и вновь летчики садились в самолеты. По окончании переселения, 165 грузовиков ЗИЛ-157 участвовавших в операции, были переданы в дар сомалийской стороне.

К операции по обеспечению доставки гуманитарных грузов был привлечен и советский ВМФ. Буквально после первых дней работы советского автотранспортного и авиационного отрядов стало ясно, что имеющихся на аэродроме запасов авиационного керосина на долгую работу не хватит. Доставка топлива в короткие сроки была возможна только морским путем в порт Бербера. В соответствии с решением Правительства Главком ВМФ при­казал командующему ЧФ подать топливо в порт Бербера танкером, а далее на аэродром Харгейса перекачивать его по тру­бопроводу ПМТ- 100, который проложить вдоль шоссейной дороги Бербера-Харгейса. 15 июля 1975 года поступило конкретное распоряжение: командующему ЧФ направить в порт Бербера большой десант­ный корабль – с бортовым номером 412, на котором, доставить комплект ПМТ-100, а также 50 тонн автобензина в металлических бочках. Для обеспечения руководства погрузкой ПМТ-100, и автобензина, размещения и сопровождения груза на корабле, а также для прокладки и эксплуатации трубопровода в Сомали, была сформирована группа военнослужащих-специалистов службы горючего ЧФ, в составе 5 офицеров и 30 матросов. В се состав вошли офицеры, прапорщики и мат­росы, имеющие опыт прокладки и эксплуатации трубопрово­дов. Руководство группой было возложено на заместителя начальника службы горючего полковника Олега Алексеевича Боговича. Корабль загрузился в Севастополе и в 17.00 17 июля 1975 г. Транспортировка была нелегка. С продвижением корабля на юг температура в трюме на­чала расти. При подходе к Красному морю наблюдаемые по­казатели достигли значений: воздуха в трюме +33°, у поверх­ности бочек +36°, забортной воды +26°С. После пересечения кораблем северного тропика Рака и вхождения в тропический пояс в 16.00 27 июля эти показатели достигли: воздуха в трюме +42°, бочек + 46°, воды +29", а в 20.00 трюм нагрелся до +48°, бочки до +53°, забортная вода была +29-30°. Отдельные боч­ки вспучились, прокладки пробок разбухли, на верхних тор­цах начал выступать бензин. Для предотвращения возгорания паров бензина, пришлось включить си­стему орошения забортной водой. Орошение продолжалось вплоть до швартовки БДК к причалу порта Бербера. Корабль подошел в порт Бербера 29 июля, но только 30 июля в 3.00 и после непонятных проволочек был поставлен к причалу. Утром 30 июля началась разгрузка бочек с бензином и передача их тыловому пункту ЧФ в Бербере. 1 августа войны трубопроводчики вдоль шоссейной дороги провели рекогносцировку по планируемому маршруту прокладки трубопро­вода Бербера-Харгейса. Но к этому времени стало ясно что необходимость в прокладке трубо­провода отпала. Планами предусматривалось окончание вы­воза последних эвакуируемых до 5 августа 1975 года. Вариант по­дачи авиационного керосина по трубопроводу Бербера-Харгейса предус­матривался лишь на случай задержки эвакуации. Авиационный керосин был доставлен самолетами на другие аэродромы Сомали. Так трубопроводчики на этом же БДК 7 августа отправились обратно.

Весной 1975г. западные средства массовой информации сообщили о «новых стратегических комплексах» создаваемых СССР на сомалийском побережье Индийского океана. Наличие какой либо нашей базы в Сомали всегда отрицалось, но факт использования советскими кораблями ее портов для ремонта и пополнения запасов не отрицался. Причем сами американцы в аналитическом докладе госдепартаменту в мае 1975г. указали что в Бербере нет никаких средств обслуживания для ремонта судов на берегу, советские плавмастерская обеспечивают незначительный мелкий ремонт в порту. СССР используют порт для отдыха экипажей судов эскадры и для этого имеет плавказарму и ряд жилых зданий построенных на берегу. Есть также советский военно-морской узел связи около Берберы. Но там же указывалось, что есть признаки, что Советы строят специальный комплекс в Бербере, чтобы работать с крылатыми ракетами. Подобный комплекс первый подобного вида, обнаруженный вне СССР и когда работы будут закончены, он улучшит перезаряжающуюся способность советских судов и субмарин, оборудованных крылатыми ракетами. Кроме того, констатировалось в докладе, недавние свидетельства показывает, что в пределах двух миль от Берберы Советы строят новое летное поле со взлетно-посадочной полосой достаточной для самого большого советского самолета.

10 июня 1975г. министр обороны США Джеймс Шлесинджер перед Сенатской комиссией по делам вооружений сообщил о советской базе в Сомали и показал фотографии сделанные ВВС большого советского комплекса в Бербере на побережье Индийского океана. Комплекс включал средства обслуживания крылатых ракет. Сомали, Советский Союз отрицали факт наличия базы, а некоторые политические противники Шлесинджера в США выступили с утверждениями, что Министерство обороны изготовило фотографии. Однако, в июле 1975г. делегация американских сенаторов во главе с Dewey Bartlett от штата Оклахома посетила Берберу. Несмотря на то что вооруженные часовые не допускали их на многие советские объекты, тем не менее, они увидели достаточно много. В порту находилась плавказарма и плавбаза подводных лодок. На берегу было новое здание госпиталя и три постоянных барака, трубопровод с опреснительным оборудованием, мощный радиопередатчик который хорошо охранялся. Пяти членам делегации позволили посетить бункер, где были только пятидюймовые снаряды, но рядом находился подъемный кран грузоподъемностью в 25 тонн, транспортные тележки и контейнер от ракеты «Styx». Сомалийцы заявили, что они получили такие ракеты, но техники сопровождавшие делегацию сомневались в этом утверждении. Посетили члены делегации аэропорт с взлетно-посадочной полосой - приблизительно 17 000 футов. По их оценке советский персонал в Бербере насчитывал 500-1500 человек. По утверждениям сенаторов советской стороной также используют портовые средства обслуживания и в порту Кисмайо на сомалийском побережье Индийского океана. 7 июля 1975г. члены делегации рассказали о поездке в Белом Доме президенту Форду, и их рассказ только подкрепил сообщение Шлесинджера.

В начале июля 1975г. президент Сомали Сиад Баре в своем выступлении опроверг утверждения министра обороны США Дж.Шлесинджера о том что СССР строит в порту Бербера военно-морскую базу. Президент подчеркнул готовность его страны предоставить порт Бербера для деловых заходов судов всех дружественных государств. Если американцы придут как друзья, заявил он, Сомали готово предоставить такую возможность и американским кораблям, которые смогут пополнять свои запасы топлива и производить ремонт в этом порту. Американцы не особенно обольщались, тем не менее они припаерно знали возможности нашей базы в Бербере. В меморандуме Совета Национальной Безопасности США в марте 1976г. подчеркивалось, что только с недавнем прибытием в Берберу плавучего дока советские суда впервые получили возможность осуществлять значительный ремонт в Индийском океане. А анализ данных указал, что начальная работа над средством для хранения и погрузки ракет началась в октябре 1973г. и должно быть являлось реакцией на конфликт Израиля с арабскими странами.

В 1976 г. находящаяся на БС в Индийском океане ПЛАРК «К-45» (к-2р. Г.М. Заварухин) выполнила заход в сомалийский порт Бербера, где простояли около 2-х месяцев. Экипажу удалось попутешествовать по африканской полупустыне, побывать в г. Харгейсе.

Фактически так оно и было, реально какое-то подобие базы ПМТО стал принимать только к концу своего существования. В Сомали работала самая крупная советская группа специалистов-строителей, которая по проектам 23 ГМПИ построила две отличные военно-морские базы: в Кисимайо и в Бербере. И если база в Кисимайо была небольшой и использовалась сомалийским флотом, то Бербера использовалась советским ВМФ. Как выше говорилось в Бербере был создан 527 ПМТО, к 1977г. в Бербере советские строители с привлечением сомалийских специалистов сделали много. Первоклассный аэродром с взлетно-посадочной полосой длиной 4 км. На такую полосу можно базировать любые тяжелые сверхдальние самолеты как военные, так и гражданские. На берегу имелись: специально построенный узел связи, станция слежения, хранилище для тактических ракет, хранилище на 175 тыс. баррелей топлива. ПМТО имел пункт беспричальной бункеровки, плавучий док «ПД-66» приведен в конце 1975г. и плавучую судоремонтную мастерскую, с конца сентября 1976г. это была «ПМ-156». Последнее — жилой и казарменный городок на 1,5 тысяч человек, в котором была опреснительная станция на основе ионообменных элементов, госпиталь. Отлично спроектированный, хорошо построенный и оборудованный госпиталь был сдан в эксплуатацию в июле 1977г.

Вот как выглядел наш пункт материально технического обеспечения по воспоминаниям непосредственного участника тех событий старшего матроса, техника по ремонту РЛС ПЛ на «ПМ-156» Чичева Владимира Николаевича: «Порт Бербера представлял из себя залив, вытянутый в виде «губы» вдоль берега, то есть место нашей постоянной стоянки от моря отделяла длинная песчаная коса, расположенная напротив, шириной (в период прилива) порядка 500 метров. Заход в эту гавань располагался с левой стороны (если стоять к морю лицом). Причем, чем правее по этой губе, тем мельче. Напротив причала, где находилась наша ПМ-ка, через залив, на берегу косы, стояло каменное сооружение, которое называли «могила шейха». Вполне возможно какой-нибудь местный шейх и был в этом сооружении похоронен. За «могилой» в центре песчаной косы располагалась сомалийская зенитная батарея. С палубы корабля были видны стволы орудий и когда эта батарея стреляла (по ночам, во время военных событий с Эфиопией), то кусочки осколков частично падали к нам на палубу. По крайней мере я домой в качестве сувенира вез несколько осколков, собранных на палубе ПМ. Чуть левее «могилы» у противоположного берега находился на якорных банках плавучий док. Там были, пожалуй, самые большие глубины. Мне приходилось в районе стоянки дока погружаться под воду, так подводная часть берега в этом районе почти отвесно уходила вниз и казалась «черной бездной». У ПД швартовался небольшой буксир. С его помощью заводили суда в док. Стояли мы к причалу кормой. Справа от нас, чуть в глубь залива находился причал, где швартовались сомалийские ракетные и торпедные катера. Слева, таким же образом как и мы, стояло гражданское судно без экипажа с грузом красного дерева в трюмах. Принадлежности этого судна я уже не помню, но оно было арестовано сомалийцами. Наших спецов даже приглашали оказать помощь в запуске его главной машины, но что-то не получалось и этот корабль так и стоял, как мне кажется, до самых последних дней нашего присутствия в Бербере. Левее этого корабля находился причал, куда швартовались уже бортом суда для погрузки-выгрузки грузов в порт. Насколько мне помнится, причал не вмещал более одного судна. Этим причалом пользовались сомалийцы. То они грузили в Саудовскую Аравию верблюдов и баранов, то сами получали какие-то грузы (помню откуда-то привезли и в порту выгрузили финики, так весь причал от них был потом сладким и липким). Именно здесь при эвакуации ПМТО и стоял какой-то советский гражданский сухогруз, на который, кроме нас, грузили имущество, вывозимое с пункта.

… Ввиду отсутствия места в порту к нам мог лишь справа пришвартоваться один корабль или ПЛ. Все заправки топливом происходили на рейде о. Сокотра от танкеров, обслуживающих 8 ОПЭСК.

Территория ПМТО (я его отделяю от порта, поскольку он как бы с ним связан не был) располагалась за городом Бербера, в пустыне. Причем здесь так же можно выделить как бы два разных по местоположению объекта. Непосредственно сам ПМТО, раскинувшийся на десятки квадратных километров, окруженный колючей проволокой и охраняемый с внешней стороны сомалийскими солдатами и пункт связи (или слежения?), находящийся за несколько километров с другой стороны Берберы, у берега моря. На самом пункте находились жилые помещения, склады-ангары с полукруглыми крышами. В нескольких сотнях метров – склад ГСМ (мне он запомнился как обнесенная колючей проволокой, со следовой полосой и со спиралью «бруно» территория, с уймой металлических бочек емкостью по 200 л, которые по ночам гремели, видимо от перепада температуры и наводили тоску на караульного. Чуть далее еще одна подобным образом огороженная территория, на которой находились автомобили на базе ЗИЛ-157 или ЗИЛ-131 с радиоприемной (или передающей) аппаратурой. То есть все технические средства, использующиеся в ПМТО, будь то антенный комплекс, либо аппаратура связи, располагались на спецавтомобилях. По периметру эту территорию караульный обходил в течение часа (значит где-то 5-6 км.). Минут 20-30 другим караульным тратилось на обход по периметру территории склада ГСМ.».

ПМТО работал, за пять первых месяцев 1975г. советские корабли посетили порты Сомали 22 раза, а всего за весь 1975г. было 54 посещения. В 1976г. визитов было 75. А всего с 1969г. по 1976г. советские корабли заходили в Сомали 283 раза.

Советско-сомалийские торговые и экономические отношения успешно развивались, чему в немалой степени способствовал труд моряков торгового флота. Только за 1975г. товарооборот между нашими странами вырос на 50%. И в 1975г. 30 судов Черноморского пароходства посетили сомалийские порты Кисимайо, Берберу и другие. Помимо гражданских судов грузы – военные перевозили и военные корабли. В 1976г. БДК «Николай Фильченков» БФ выполнил правительственное задание по доставке военной техники и грузов в порты Могадишо и Бербера.

В начале 1977г. правительство Сомали обратилось к правительству Советского Союза с просьбой обследовать морской порт Могадишо с целью выявить возможность создания там военно-морской базы, на место выехала группа специалистов. Уже во время работы президент Сомали решил разместить базу в другом месте, подальше от столицы. Участник того визита В.И.Манойлин так описал это в своих воспоминаниях: «…из Москвы пришло решение. Новое место посмотреть, никаких документов сомалийской стороне не оставлять, на словах сказать, что все пришлем из Союза..

Место обследовали основательно, составили обстоятельный отчет по установленному порядку, который представили в Москву. Перед отъездом вместе с главным военным советником я еще раз был на приеме у Самантара. Вице-президент сказал, что Сиад Барре ожидает ответа советской стороны, можно ли построить военно-морскую базу в обследованном нами районе и какова будет помощь Советского Союза в ее строительстве. Самантар посетовал на то, что объем помощи со стороны Союза меньше того, на что рассчитывала сомалийская сторона.

Моя командировка в Сомали совпала со временем, когда отношения между нашими странами стали резко ухудшаться. Это чувствовалось во время всех встреч и переговоров. При всяком удобном и неудобном случае на всех уровнях было одно и то же — Советский Союз помогает мало, надо давать Сомали больше, больше и еще раз больше. Через некоторое время после моего возвращения из командировки в Сомали наше правительство отозвало из этой страны советских специалистов.»

При содействии Советского Союза была создана мощная сомалийская армия. СССР поставлял в Сомали вооружение и военную технику для всех этих видов вооруженных сил. Поставки включали: танки Т-54 и Т-55, зенитные пулеметные установки ЗУ-2 и самоходные ЗСУ-57-2, бронетранспортеры БТР-152 и БТР-60ПБ, боевые разведывательно-дозорные машины БРДМ, стрелковое оружие — автоматы АКМ, пистолеты ПМ, пулеметы, ручные противотанковые гранатометы, артиллерийские орудия (76-мм пушки ЗИС-3,122-мм гаубицы М-30 и др.), 82-мм и 120-мм минометы, боеприпасы к поставленному вооружению, инженерную технику, истребители МиГ-17 и МиГ-21, военно-транспортную авиацию (самолеты Ан-12 и вертолеты Ми-8), аэродромное оборудование, авиационные тренажеры, автоматические системы управления зенитными ракетными комплексами с радиоуправляемыми ракетами, автомобили многоцелевого назначения (УАЗ-462, ГАЗ-66, ЗиЛ-131, «Урал-375» и др.), артиллерийские тягачи, подвижные средства ремонта и обслуживания ВТ, торпедные, сторожевые катера, полевые кухни и другое военно-техническое имущество.

По линии Главного технического управления ГКЭС были построены:
- три аэродрома с твердым покрытием ВПП в городах Бербера, Дафет, Кисмаю, со всеми необходимыми сооружениями, обеспечивающими эксплуатацию и ремонт авиатехники;
- военно-техническое училище;
- ВМБ в Кисмаю для торпедных катеров;
- сеть снабжения армии ГСМ;
- войсковые учебные центры;
- стрелковые и артиллерийские полигоны;
- объединенные мастерские по ремонту вооружения и военной техники и другие объекты.

В тот период в Сомали находилась большая группа советских военных и военно-технических советников. Для производства строительных работ в Сомали был создан практически советский строительный трест, и туда поставлялась необходимая строительная техника. Все работы выполнялись советскими специалистами — военными строителями с привлечением местной рабочей силы. А всего с 1964 по 1977 гг. в Сомали по линии МО СССР побывало 3911 человек, в том числе 12 генералов, 2419 офицеров, 123 прапорщика, 405 сержантов и солдат и 952 рабочих и служащих СА и ВМФ. За этот период погибло (умерло) 7 человек, в том числе 5 офицеров и 2 рабочих и служащих СА

В 1977г. 25 тысячная армия Сомали имела 200 танков T-34, 50 средних танков T-54/55, 60 БТР-40 и 250 БТР-152, более чем 100 76-мм. орудий, 80 122-мм гаубиц и приблизительно 150 зенитных орудий калибра до 100-мм. ВВС состояли приблизительно из 66 самолетов: 10 бомбардировщиков "Ил-28", 12 истребителей "МиГ-21", 44 истребителя "МиГ-17" и "МиГ-15". Офицерский корпус был нами обучен, к этому времени в СССР прошли обучение 3066 человек, в том числе окончили вузы Сухопутных войск – 1169 человек, ПВО – 510 человек, ВВС – 590 человек, ВМС – 450 человек, тыла – 80 человек и другие – 267 человек. К 1975г. под сомалийским флагом ходили уже 20 торговых судов.

Разрыв.

В 1977г. началось заметное обострение обстановки на границах с Эфиопией. Не оправдались надежды, лелеявшиеся в определенных кругах нашей страны, на то, что «прогрессивные режимы» в Сомали и Эфиопии смогут найти общий язык, общего врага и общих друзей и «подняться выше узко националистических интересов». В январе 1977г. в эфиопской провинции Огаден Освободительный фронт западного Сомали (WSLF) начал боевые действия против эфиопских властей. Эфиопские силы в провинции были вынуждены отступать и укрепились на базах Джиджига, Харэри Дыре-Дауа. За партизанами начавшим восстание в Огадене стояли власти Сомали. Работавший в Эфиопии в это время советский дипломат С.Я.Синицын так описал это время в своих воспоминаниях: « Уже весной посольство стало получать данные о том, что правительство Сомали не только заметно расширило помощь действовавшим в Огадене сомалийским «фронтам освобождения», но и явочным порядком начало вводить свои регулярные воинские части в приграничные районы Эфиопии и устанавливать там свою администрацию. Помню, как в один из рабочих дней ко мне пришел руководитель наших специалистов работавших в восточных районах Огадена, с тем чтобы посоветоваться относительно выхода из трудного положения, в которое он попал: в этих районах фактическая власть находится в руках сомалийских военных, к которым приходится обращаться нашим специалистам по разным каждодневным вопросам - пропуска, транспорт, бензин и пр. Эфиопской администрации там, на мес­тах, нет. Сомалийцы к нашим людям относятся нормально, ника­ких особых претензий к ним нет, работа продолжается.

Я посоветовал ему избегать обращении к сомалийцам, по­скольку наши специалисты работают в Огадене по советско-эфиопским соглашениям, и эфиопы несут ответственность за безопасность и обеспечение проведения работы. Сказал, что ему надо решать возникающие вопросы с эфиопскими властями в ближайших пунктах их расположения, а в случае продолжения фактической сомалийской оккупации этих районов - надо вывез­ти наших специалистов в другое место по согласованию с эфиоп­ской стороной, тем более, что такое положение может привести к ответным действиям эфиопов и возникновению там вооруженных столкновений. Обещал, что посольство обратится официально к эфиопскому правительству для принятия необходимых мер. Это было сделано, и вскоре наши специалисты были переведены в другие районы.

Сообщения наших людей из пограничного района были тревожным сигналом, который, вместе с другими, не оставлял у нас сомнений, что дело идет к «большой войне» между Сомали и Эфиопией…».

Это было не первое военное противостояние этих стран, однако в этот раз ситуация осложнялась тем что и Сомали и Эфиопия являлись дружественными странами для СССР и обе от нас получали вооружения. Советское руководство предпринимало усилия для предотвращения конфликта. В феврале 1977г. Кремль предложил Сомали и Эфиопии создать федерацию, в марте кубинский лидер Фидель Кастро в ходе визита в страны Арабского Рога договорился о встрече между эфиопским лидером Менгисту и президентом Сомали Сиадом Барре в Адене. Там на встрече, Кастро защищал идею создания марксистской федерации между Эфиопией и Эритреей, а также конфедерации Эфиопии, Сомали, Джибути, и Северного и Южного Йемена. Но Сиад Барре нашел призывы Кастро к урегулированию отношений с Менгисту на основе социалистического братства неубедительными, и отклонил предложение. Тем не менее сомалийцы обещали Кастро, что «они никогда не вторгнутся в Эфиопию, и они никогда не применят свои вооруженные силы для нападения на исконную территорию Эфиопии». При этом сомалийцы никогда не рассматривали Огаден как часть законной территории Эфиопии. Воздействовать на сомалийцев не обострять отношения с соседями пытался и Николай Подгорный сопровождавший Кастро во время его визита в Могадишо. Но сомалийцы не желали отказываться от исторической возможности включать Огаден в состав Сомали. Лидеров Сомали больше не впечатляли советские просьбы быть "терпеливым", и они решили активизировать действия. Получив заверения советского руководства что Сомали воздержится от втягивания в конфликт Аддис-Абеба несколько успокоилась, более того в апреле эфиопская армия переместила артиллерию и бронетанковый батальон от Годе, в северо-западные районы страны для борьбы с эритрейскими сепаратистами. А ведь Годе имел стратегическое расположение около сомалийской границы с единственным хорошим аэропортом в Огадене. Но в мае 1977г. два отряда в 3000 и 6000 подготовленных в Сомали бойцов Освободительного фронта западного Сомали (WSLF) пересекли границу, чтобы присоединиться к силам местных лидеров сопротивления. Это вторжение не было просто стихийным эпизодом партизанской войны, а являлось хорошо запланированной стратегической кампанией. Их непосредственной целью было перерезать единственную железнодорожную линию страны, которая связывала Аддис-Абебу с Джибути и нанесение удара по экономике Эфиопии. В июне партизаны напали на поезд и вскоре после этого взорвали пять мостов, остановив все движение. Гарнизоны были также атакованы, особенно авиабаза в Годе, и близлежащие казармы 5-ой бригады 4-й армии.

13 июля 1977г. в боях на территории Эфиопии стали принимать участие первые регулярные соединения армии Сомали. 21 июля самолеты Сомали «МиГ-21МФ» - частично по сообщениям с иракскими и сирийскими пилотами – начали атаки по различным объектам в Эфиопии. Они сначала попробовали нейтрализовать остатки эфиопских ВВС на летных полях вблизи зоны боев, и уже в первый день этого воздушного наступления, эфиопский « DC-3» был перехвачен и расстрелян около Харэр. 23 июля началось полномасштабное вторжение, режим Сиада Баре бросил 42 тысячную армию – 12 механизированных пехотных бригад, 250 танков, сотни артиллерийских орудий, более 30 современных самолетов стремясь захватить часть территории в Эфиопии (до этого в шестидесятые годы их нападения были отражены дважды). Эфиопы располагали в провинции только 3-й пехотной дивизией и рядом отдельных частей - всего 10200 человек, 45 танков M41/M47, 48 артиллерийских и 10 зенитных орудий. Ко всему прочему эти итак не многочисленные силы были распылены по отдельным гарнизонам и постам. Сомалийцы же, концентрируя войска на направлениях главного удара, легко взламывали эфиопскую оборону, беря обороняющихся в клещи, при необходимости окружая их, создавая "мешки" и "котлы". Уже через несколько дней после начала военных действий сомалийцы взяли города Дагабур и Кебри Дехар. Особенно болезненной для Эфиопии оказалась потеря военно-воздушной базы Годе. Менее чем через неделю, к концу июля, сомалийцы захватили примерно 60 % Огадена.

Негативную роль в определении советской политики с сомалийским лидером сыграл назначенный в сентябре 1974г. послом в Сомали Г.Е.Самсонов. Он сменил А.С.Пасютина, который придерживался разумной сдержанности в оценке Сиада Барре, что, видимо, не ускользнуло от внимания последнего и побудило его во время визита в Могадишо в июле 1974г. Н.В.Подгорного попросить высокого гостя назначить послом другого, приглянувшегося ему советника-посланника нашего посольства. Что и было сделано и лишь усугубило наше некритическое отношение к политике Сиада Барре. Тем более что Сиад Барре при встречах с нашими делегациями и в посланиях советскому руководству неизменно выступал с убаюкивающими заявлениями в миролюбии Сомали. В Москве ему верили. При активном содействии тогдашнего посла в Могадишо Г.Е.Самсонова между Сиадом Барре и Л.И.Брежневым осуществлялась оживленная личная переписка, причем посол явно поправлял «реноме» сомалийского лидера собственными выкладками, ссылками на то, что «товарищ Сиад заверил», «товарищ Сиад просил передать лично товарищу Брежневу» и т.д.

В июле регулярная армия Сомали приняла непосредственное участие в боевых действиях с частями Эфиопии в провинции Огаден. В июле-августе 1977г. в Москве состоялись раздельные закрытые встречи заместителя министра иностранных дел Л.Ф.Ильичева с правительственными делегациями Сомали и Эфиопии в целях склонения обеих сторон к проведению мирных переговоров, но они закончились ничем. Но даже и тогда в Москве не оставили попыток уговорами и угрозами остановить конфликт. В виде "пряника" выступило подписание в августе нового экономического соглашения с Могадишо, а когда сомалийцы опять отказались отвести войска из Эфиопии им продемонстрировали "кнут" – прекратили поставки топлива и оружия.

В начале сентября 1977г. Сиад Барре совершил визит в Москву, где попытался добиться нейтрального отношения СССР к своим акциям в Огадене и увеличения советских военных поставок. Но Москва не пошла на встречу предложениям сомалийского лидера. На обратном пути из Советского Союза С.Барре сделал остановку в Египте, который за год до этого разорвал отношения с Кремлем. Президент А.Садат поддержал позицию Сомали, пообещав помощь и поддержку. Сигналы о готовности предоставить Сомали вооружения поступили также от Саудовской Аравии, Ирана, Пакистана и Судана. В середине июля администрация США проявила готовность снизить «зависимость Сомали от СССР путем предоставления оборонительной военной техники».

После того как во время начавшейся агрессии сомалийской армии против Эфиопии Куба и СССР выступили на стороне последней отношения длившиеся много лет между нашими странами были разорваны. 13 ноября 1977г. президент Сомали Сиад Баре обьявил о прекращении действия советско-сомалийского договора от 11 июля 1974г. Страну до 20 ноября должны были покинуть две тысячи советских специалистов и членов их семей . 15 ноября 1977г. ТАСС опубликовал заявление «К вопросу о советско-сомалийских отношениях»: «Правительство Сомалийской Демократической Республики заявило о том, что оно не считает необходимым дальнейшее пребывание в СДР советских специалистов, а также прекращает действие советско-сомалийского Договора о дружбе и сотрудничестве от 11 июля 1974г.

Свою акцию сомалийское правительство предприняло в одностороннем порядке и в условиях фактической войны, развязанной им против соседней Эфиопии. По существу за этой акцией стоит недовольство тем, что Советский Союз не поддержал территориальные притязания Сомали к соседнему государству и отказался содействовать разжиганию братоубийственной войны на Африканском Роге.

Как известно, советские специалисты находятся в Сомали по просьбе самого сомалийского правительства, которое неоднократно выражало благодарность за их помощь. Точно так же сомалийская сторона не раз давала высокую оценку значению Договора о дружбе и сотрудничестве для Сомали. Судя по нынешним шагам, в правительстве Сомали шовинистические экспансионистские настроения взяли верх над здравым смыслом.

Советская сторона приняла к сведению указанные действия правительства Сомали, ответственность за которые полностью лежит на сомалийской стороне. Советским правительством принято решение об отзыве всех советских специалистов из Сомали в Советский Союз.» Кроме того, 20 ноября сомалийцы предложили покинуть страну корреспондентам ТАСС и АПН, лишив тем самым советское общество возможности следить за событиями в Сомали. В стране оставались только семь служащих посольства СССР в Могадишо – таков штат посольства Сомали в Москве. Одновременно сомалийцы прервали дипломатические отношения с Кубой, страну должны были в течение суток покинуть приблизительно 45 кубинцев. Кроме того всё советское имущество находящееся на территории страны было обьявлено собственностью Сомали.

Игорь Георгиевич Пенков, в то время старший политический советник начальника политотдела ВМС Сомали вспоминал: «В 1977 году война между Сомали и Эфиопией была в разгаре…. Советский Союз пытался соблюдать нейтралитет, но в итоге попал в крайне неловкое положение: ведь наши военные советники работали и в той, и в другой стране... Выступая на XXV съезде КПСС, сомалийский лидер Сиад Барре рассказывал, как он строит социализм, и наше руководство охотно ему верило, потому что хотело верить. Мы, те, кто работали в Сомали, убеждались, что наше руководство слабо знает обстановку в этой стране. Был торжественный визит Н.В.Подгорного, который в Москве считали очень удачным. А в Могадишо визитом остались недовольны, потому что считали, что советский руководитель должен был привезти им большие денежные подарки или кредиты. Им нужно было с нас получить как можно больше. … в стране царили феодальные порядки, фанатизм и культ личности президента.

Я пытался информировать Москву об истинном положении вещей, но мои письма туда не доходили, иногда уничтожались на моих глазах, поскольку шли вразрез с оптимистическими реляциями руководства советской колонии. Явление в общем-то распространенное… В итоге руководство перестало делиться со мной объективной информацией. Я и вся наша колония военных советников вынуждены были следить за ходом сомалийско-эфиопской войны по «голосам». Первый признак надвигающейся грозы был связан с визитом Фиделя Кастро в Сомали. По всему Могадишо расклеили портреты гостя. В Сомали, кстати, работали и кубинские военные советники, и у них была та же проблема, что и у нас, хорошие отношения с Эфиопией. Когда Кастро выступал, ему аплодировали. Но в тот момент, когда в своей речи он посоветовал сомалийцам перенять опыт Эфиопии в создании коммун, началось что-то невообразимое: поднялся ор и свист, в кубинского лидера полетели камни, люди бросились срывать его портреты со стен. Сиад Барре отдал приказ всем кубинцам покинуть страну в течение 48 часов. Кубинцы явно не успевали, и мы приютили их у себя, благо наша колония военных специалистов с семьями находилась не в самом Могадишо, а несколько на отшибе.

Но дошла очередь и до нас. И вот что меня поразило — как мгновенно друг может стать врагом. Мы действительно дружили с нашими сомалийскими коллегами. Они, бывало, говорили: «У нас с вами много общего в самом главном. У нас революция произошла в октябре, и у вас революция октябрьская. Ваша страна называется СССР, и наша по-русски называется СССР — Союз Сомалийских Социалистических Республик». Я поинтересовался, а какие республики входят в состав Сомалийского Союза? Выяснилось, что президент Сиад Барре считал неотъемлемой частью Сомали такие государства, как Кения, Эфиопия, Джибути...

Еще утром -13 ноября мы с сомалийскими коллегами здоровались, улыбались друг другу. Днем президент объявил о денонсации договоров с Советским Союзом и фактически предложил нам убираться вон. Вечером мы уже были окружены врагами. Для Москвы, убаюканной сказками о нерушимой дружбе, это был неприятный сюрприз. А для нас — сущий кошмар. В домах, где жили советские семьи, отключили электричество и воду. Поселок оцепили коммандос. Чтобы защищать нас от разъяренных толп. Они скапливались вокруг, выкрикивали угрозы и оскорбления, швыряли камнями. Начались трудности с питанием — в магазинах советским ничего не продавали. Удалось подстрелить несколько диких свиней, мясо которых в Сомали считается несъедобным.

В отличие от кубинцев нам милостиво дали целую неделю на то, чтобы покинуть страну. Советская колония оказалась на положении заложников. Кроме того, там была масса советского имущества. Как все это вывезти за неделю? Сомалийцы решили проблему просто, взяли и все конфисковали. Но как за неделю вывезти тысячи советских специалистов с семьями? Я обратился к командующему сомалийским флотом с просьбой разрешить заход в порт наших десантных кораблей из Аденского залива для эвакуации нашего имущества. Но Сиад Барре запретил: «эвакуировать из Сомали нечего».

Наша группа начала переправляться в аэропорт, который оказался ловушкой. Там над нами просто измывались. За нами присылали спецрейсы — пассажирские «ИЛы», которые вели опытные военные пилоты в штатском. Когда ночью самолеты шли на посадку, на взлетных полосах полностью вырубали электричество. Только чудо и сноровка наших летчиков спасали от катастроф.

Очередь на таможенный досмотр стала бесконечно долгой. Женщины с детьми спали на полу, начали болеть. А таможенники неторопливо, круглые сутки, сменяя друг друга, потрошили чемоданы и сумки. Не знаю — правда или нет, но говорили, что особенным издевательствам подвергся кубинский посол. Его раздели чуть ли не догола. Впрочем, и нашим досталось — не дай Бог. Отбирали практически все, включая поношенные детские вещички. Вытряхивает таможенник чемодан и попросту грабит. Смеется и откладывает приглянувшиеся ему вещи, говорит: «Это — мое». А сверху на антресолях дежурили с кинокамерами корреспонденты Би-би-си и Синьхуа. Посол строго на строго наказал: не давать им «компромата».

И все-таки дождались те корреспонденты сенсации. Дошла очередь до одного нашего специалиста. Когда таможенник затеял издевательство над его семьей, расшвырял по полу детские вещи, он, здоровенный мужик, врезал ему как следует. И тут мы все, безоружные, вооружились полными бутылками «пепси-колы» и встали стеной, готовые драться. Те сообразили, что любая заваруха со стрельбой по безоружным кончится плохо для них. Струсили. Тут как раз и наш морской десант подоспел. Дело сразу пошло быстрее. Я улетал последним на АН-12, Меня таможня вообще не досматривала. Ну а когда прибыли на Родину, с нас взяли подписку о неразглашении...»

Символично, что в тот момент как сомалийцы издевались над нашими гражданами в аэропорту Могадишо, туда для встречи с сомалийским руководством на авиалайнере Боинг-707, прилетела американская делегация.

Как подчеркнул в воспоминаниях Игорь Георгиевич Пенков, отношения сомалийцев с нашими людьми изменились после решительных действий наших моряков. Действующая в Индийском океане 8-я ОПЭСК которой командовал вице-адмирал Николай Яковлевич Ясаков, подтянула к берегам Сомали свои корабли. В их числе были БПК «Василий Чапаев» (капитан 1 ранга Л.А.Агаджамов), БДК «50 лет шефства ВЛКСМ» (бортовой номер 386, капитан 3 ранга А Маркин). Как это было описал адмирал Михаил Николаевич Хронопуло, в то время капитан 1 ранга, начальник штаба 8 ОПЭСК ВМФ: «В то время я находился на большом десантном корабле «50 лет шефства ВЛКСМ». Базировались мы тогда на севере Сомали в порту Бербера в Аденском заливе. 13 ноября 1977 года президент Сомали Сиад Барре объявил, что до 20 ноября все советские граждане должны покинуть страну. Кроме того, сомалийское руководство заявило, что все советское имущество, находящееся на территории республики, конфискуется. Я немедленно информировал центр о необходимости срочно организовать эвакуацию. Центр устроил мне нагоняй за паникерство и предложил составить план постепенной эвакуации до нового года. Я такой план составил и передал в центр. 14 ноября пришло указание переделать план. В этой волоките прошел еще один день. Только 16 ноября поступило распоряжение срочно идти в Могадишо.

Мой корабль, когда еще был совсем новым, легко набирал скорость в 15 узлов. Но за восемь месяцев службы в южных морях оброс ракушками и водорослями. Времени-то осталось в обрез: от Берберы до Могадишо четверо суток ходу. Я по лоцманским картам определил оптимальный маршрут с использованием попутных морских течений. Прибыли мы как раз в последний день ультиматума — в полдень 20 ноября. Поскольку сомалийские власти вели себя по отношению к нам, мягко выражаясь, непорядочно, я не счел нужным запрашивать разрешение на вход в гавань Могадишо. Там еще стоял наш транспортный корабль, которому не разрешали подойти к причалу для погрузки советского имущества Мол, грузить нечего, все теперь стало собственностью Сомали. Естественно, эту противозаконную акцию мы не признали. Высадили морских пехотинцев на берег. Как только на берегу появились наши десантники, ситуация мгновенно изменилась. Издевательства над нашими людьми прекратились, и никто не осмелился препятствовать погрузке советского имущества на транспортный корабль.»

Участник боевого похода на БДК «50 лет шефства ВЛКСМ» в зоне Индийского океана в составе батальона морской пехоты ТОФ с июня 1977г. по май 1978г. сержант Юдин Сергей Михайлович вспоминал: «… в 77м, на Аравийском полуострове и в Африке ситуация резко обострилась, как нам по простому объяснял замполит, «сомалийские сепаратисты покатили бочку на социалистических эфиопов», они и на йеменские территории претендовали.

Так что наш поход начинался с порта Бербера (видимо ошибка – фактически Могадишо), но в порт нас сомалийцы не пустили. Тогда подошёл корабль сопровождения БПК «Чапаев», сделал разворот в гавани, и порт для нас был открыт. Семьи дипломатов, специалистов забрали другие суда, а на наш корабль (БДК «50 лет шефству ВЛКСМ») загрузили аэродромную технику, авиационные наливники. В открытом море мы всё это передали на сухогрузы. Задача была непростая, но выполни ли аккуратно, только у одного КрАЗа рама переломилась.

А уж после этого отправились на Сокотру – объяснить сомалийцам, чей это остров. Йемен к тому времени уже направил туда войска, мы перебросили на остров их танковую бригаду (Т-34), специалистов, продукты. »

Командование сомалийской армии знало на что способны советские морпехи не по наслышке. Ещё в сентябре-октябре 1972г. в ходе совместных учений в район порта Буляхар (западнее Берберы) советская морская пехота Тихоокеанского флота с ходу прорвала после десантирования подготовленную противодесантную оборону сомалийских войск и совершив 80 километровый марш в условиях пустыни вышли к порту Бербера. На учениях присутствовал и министр обороны Сомали генерал М.А.Самантар. По этому в ноябре 1977г. после высадки десанта в Могадишо с одним плавающим танком ПТ-76 и двумя бронетранспортерами БТР-60, сомалийцы не пытались противодействовать действиям наших моряков и ни во что не вмешивались. Тем более что это было чревато для самих сомалийцев, ибо то что предстало перед глазами наших морпехов очень их возмутило. Вот что вспоминал один из участников десанта: «На берегу стеной высились штабеля ящиков с тем самым имуществом, которое сомалийское руководство решило себе присвоить. За этими штабелями на высотке располагались вооруженные люди. А перед штабелями на узкой полосе вдоль причала находились советские специалисты с семьями, точнее, какая-то часть из них. Остальные были в аэропорту Могадишо. На этой узкой полосе суши они провели не то двое, не то трое суток под палящим солнцем. Выйти оттуда было страшно, поскольку по штабелям время от времени стреляли. Люди были в отчаянии. Когда к ним на выручку подошли десантные катера, женщины плакали, а одна из них не выдержала и прыгнула в воду с высокого мола вместе с ребенком. Моряки ее тут же подобрали, а потом дали несколько очередей поверх той баррикады из ящиков. Обстановка нормализовалась, все пошло как по маслу».

Когда наши корабли из Аденского залива подтянулись к Бербере, было уже известно, что сомалийцы объявили о конфискации всего советского имущества и возможны провокации со стороны сомалийцев, вплоть до захвата кораблей в порту. Советскую колонию окружили внутренние войска, идут обыски, вывозить или выносить за пределы советской колонии ничего не разрешается. До моряков доходили слухи, что и в аэропортах над нашими людьми творились бесчинства. Руководством Сомали был издан указ, запрещающий нашим кораблям приближаться к сомалийским портам. Ждать детальных указании из центра командованию 8-й оперативной эскадры ВМФ времени не было: надо было срочно спасать соотечественников. По этому им пришлось прибегнуть к небольшой психической демонстрации. Орудия и ракеты кораблей привели в боевое состояние, десантники открыто готовились к десантированию. Наш морской десант с танками и артиллерией выглядел настолько внушительно, что отряды сомалийских внутренних войск ни во что вмешиваться не посмели. Люди были эвакуированы, потом наши моряки демонтировали все советское имущество и погрузили на корабли. Все обошлось без выстрелов и эксцессов и было проделано в кратчайший срок.Чичев Владимир Николаевич вспоминает: «В последний день погрузки (а нам дали на эвакуацию 72 часа) на рейде Берберы, далее 12-мильной зоны территориальных вод, стояли наши боевые корабли. Это вселяло уверенность, что нас не бросят в беде. Тем не менее главная корабельная машина у нас работала на малых холостых оборотах, на юте, по приказу командира, дежурил моряк с огромным острым топором в руках (чтобы по команде перерубить швартовые канаты, связывающие корабль с пирсом), на ходовом мостику и по шкафутам было выставлено дополнительное охранение с боевым оружием. Сомалийские торпедные и ракетные катера предпринимали провокационные маневры – то выходили из гавани по направлению к нашим судам, то возвращались в гавань на полном ходу, включая сигнальные сирены и открывая люки аппаратов.

При эвакуации ПМТО спецтехника грузилась на сухогруз в трюм корабельными кранбалками, а до порта, как мне кажется, автомобили добирались своим ходом.

За погрузкой техники я не наблюдал. Помнится, было очень много имущества из ПМТО, его привозили в порт, заносили на корабль и крепили по разным углам и помещениям. Работали почти без отдыха, поскольку всех охватывало тревожное напряжение от происходящего.

Под конец с городка привезли семьи сотрудников нашей миссии и специалистов. Для их размещения выделили часть кают на мичманской и офицерской палубах. Люди жаловались на сомалийский беспредел, поскольку все, что было у них в городке из личного имущества более-менее ценное, было реквизировано.

Как отрывали ПД – не помню. Кажется, вначале из порта вышел сухогруз (я в предназначении кораблей ничего не понимаю, поэтому назвал это судно именно так), затем вытащили док, а последними выходила ПМ-156. На рейде, за пределами территории Сомали, гражданских пересадили на другой корабль. На буксир к себе взяли док и потащили его в Аден».

Для организации эвакуации техники и оборудования находящегося в Сомали часть вспомогательных кораблей Черноморского флота находившихся на боевой службе в Средиземном море были направлены через Суэцкий канал в Индийский океан. В состав отряда кораблей которым командовал командир 162 дивизиона спасательных судов капитан 2 ранга В. Васильев входили спасательное судно проекта 527М «СС-21» (капитан 3 ранга В.Асламов), киллекторное судно «КИЛ-33» и два буксирных судна проекта 733 (одно из них «МБ-19») от вспомогательного флота. Основной задачей судов обеспечения являлась вывод большого плавучего дока «ПД-66» и груженой на его палубу техники из порта. Плавучий док «ПД-66» оторвали от причала и вместе с плавмастерской «ПМ-156» отправили в Аден. «В истории нашего флота был такой момент, когда нас «выгоняли» из Сомали. Командование решило вывести оттуда советский док, который на период базирования наших кораблей в стране обеспечивал докование кораблей и судов. Когда события в отношении нашего ВМФ стали развиваться враждебно, потребовалось срочно эвакуировать имущество. Группа с «СС-21» высадилась на берег, заложили подрывные заряды под якорь-цепи, сорвали док с места. «СС-21» взял его на буксир и вытащил за пределы территориальных вод. Здесь их встретил РКР «Владивосток» и сопроводил в Аден, потом док перетащили на о.Дахлак в Красном море». За это В.Асламов был награжден орденом Красной Звезды. История советского базирования в портах Сомали завершилась. О экипаже «ПМ-156» написал в своей книге «На службе океанскому флоту 1946-1992» тогжашний командующий Камчатской военной флотилией И.М.Капитанец: «В Республике Сомали, расположенной на Африканском Роге, произошел переворот, который изменил политическую ориен­тацию по отношению к СССР, причем мы потеряли там аэро­дром, пункт базирования кораблей и узел связи. Плавмастерская КВФ оказалась в сложных условиях и около года находи­лась в Сомали, затем в Сингапуре на ремонте и вернулась с боевой службы лишь через 22 месяца. Правда, мы за это время один раз произвели смену экипажа плавмастерской, и тем не менее это был подвиг, рекорд пребывания корабля за пределами Камчатки. Встречали мы его всем Военным сове­том. Моряки выглядели похудевшими и обносившимися, но были полны решимости выполнить любое новое задание. На это спо­собны только наши русские офицеры и матросы. Больно до слез было смотреть на встречавших их родных, истосковав­шихся по своим мужьям и отцам. Да, это был подвиг. В тропи­ческом климате, без кондиционеров, с ограниченным обеспече­нием и без денежного довольствия, моряки достойно продер­жались за границей, не имея никаких происшествий. Весь эки­паж наградили ценными подарками, предоставили краткосроч­ные отпуска, а несение ими боевой службы было поставлено в пример всему личному составу флотилии. »

В основе нашего «поражения» в Сомали лежал ряд нега­тивных факторов как объективного, так и субъективного характера. Во-первых, существовал огромный разрыв между высоким уровнем политических связей с руководством Сомали и солидным объемом двустороннего военного сотрудни­чества, с одной стороны, и с другой - сравнительно мизерным объемом экономических и торговых связей, когда основная часть сомалийского экспорта (бананы и скот) шла в западные страны (ЕЭС, Италия) и соседние богатые арабские страны и когда в импорте Сомали эти же страны играли весьма существенную роль. Фактически мы не располагали сколько-нибудь значитель­ным рычагом финансово-экономического воздействия на страну и ее руководство, на «болевые точки» социально-экономической структуры сомалийского общества. У нас, в отличие от бывших колонизаторов-итальянцев, например, не было «вросших интере­сов» в Сомали, как не было и экономических возможностей для глубокого внедрения там. Поэтому осложнение в отношениях на политическом уровне существенно сказалось на потере нашего влияния в целом в этой стране. Во-вторых, необоснованная переоценка на Старой площади, идеологического фактора, подлинного значения созданной Сиадом Барре верху­шечной партии, используемой им марксистской фразеологии, тем более в условиях преобладания политически отсталого населе­ния, веками ориентированного на приоритеты кланово-племенных отношений. На деле эта партия была просто инструментом личной власти Сиада внутри страны и своеобразной «приманкой» для соцстран, «пропуском» в «социалистический коммунистический клуб». Кстати сказать, мы недооценивали роль национального фактора в обществе и в политике сомалийского руководства также, как и роль фактора мусульманского в качестве доминирующей в стране «идеологической силы». Таким же образом мы недостаточно учитывали внешнее воздействие на Сомали других мусульманских стран, прежде всего богатых и консервативных арабских государств, типа Саудовской Аравии. Этобыли просчеты кардинальные (решающего значения), которые предопределили такое положение, когда к моменту обострения советско-сомалийских отношений в стране не было сколько-нибудь влиятельной внутриполитической силы, способной изнут­ри воздействовать на Сиада Барре, в выгодном нам направлении. Сиад Барре, разумеется, жестоко пресекал всякие проявления роста таких сил. В-третьих, немалую роль, как уже говорилось, сыграло наше излишнее доверие Сиаду, его заверениям, заявлениям в «антиимпериалистическом духе» и пр. Как и для многих других ли­деров развивающихся стран, сближение с СССР было нужно Сиаду и для «большой игры» в контексте противостояния между Западом и Востоком, прежде всего для получения советской ши­рокой помощи и поддержки, которую он рассчитывал использо­вать для наращивания собственных мускулов в целях осуществления «под шумок» советско-американского соперничества дав­них сомалийских замыслов на Африканском Роге. Преимущественное влияние Запада в Эфиопии, других соседних с Сомали странах на протяжении ряда лет широко эксплуатировалось Сиадом в политико-пропагандистских целях. Революция в Эфиопии и ее заметное сближение с СССР внесли коррективы лишь внешнеполитического порядка в остав­шиеся неизменными планы Спада и в сроки их осуществления, причем в новых условиях Сиад, по-видимому, рассчитывал, что его действия в Огадене, нарушавшие положения советско-сомалийского договора, встретят благосклонное отношение на Западе и в арабском мире. Что и имело место. Вот эти основные причины и явились причиной нашего «поражения» в Сомали.

Оставшись без советской поддержки Сомали принялись активно искать новые источники для пополнения арсеналов таявших в войне с Эфиопией. Западные страны отказались поставлять сомалийцам оружие пока шел конфликт, но поддержку оказали мусульманские страны, Египет, Саудовская Аравия, Пакистан, Иран, только Египет за время войны передал Сомали военного снаряжения на 30 мил. долларов. Тем не менее сомалийская армия столкнувшись с эфиопскими войсками вооруженных советской техникой, которых поддерживали кубинские части и советские советники потерпела поражение и в марте 1978г. объявила о уходе из Огадена.

Режим С.Барре сблизился с американцами. В августе 1980г. США и Сомали подписали соглашение предоставляющее право американским боевым кораблям пользоваться сомалийскими портами, а американским ВВС авиабазами в Бербере, Могадишо и Кисимайо. В замен американцы осуществляли поставки вооружений для сомалийского режима. В стране шла вооруженная борьба различных группировок. В 1991 в результате вооруженных столкновений между правительственными войсками и оппозиционными группировками к власти пришел Объединенный сомалийский конгресс. Президент М. С. Барре был свергнут. Страна погрузилась в хаос в котором фактически пребывает до настоящего времени.

 

Литература:

· Воспоминания Чичева Владимира Николаевича.

· Волков Роман справочник по корабельному составу.

· Головников А.П. «Сорок лет в цехе ЭРА» «Судостроитель» 16 марта 2001г. стр3.

· Голосов Р.А. «Продуть балласт!» Москва РОССПЭН 2007г. стр242-247.

· Жирохов Михаил, Заблотский Александр «Опаленные пески Огадена» 2004г. с сайта http://www.airwar.ru/history/locwar/africa/ogaden/ogaden.html

· Заблоцкий В.П. «Крейсера “холодной войны”» М.: Коллекция, Яуза, ЭКСМО, 2008г.

· Згерский Д. «Подписка о неразглашении». Журнал «Новое время» № 33 1991г. стр27-29.

· «К вопросу о советско-сомалийских отношениях». «Известия» 16.11.1977г.

· Капитанец И.М. «На службе океанскому флоту 1946-1992» Москва «Андреевский флаг» 2000г. стр404-405.

· Касатонов И.В. «Флот вышел в океан». М. «Андреевский флаг» 1996г. стр110.

· Коваленко В.А. Остроумов М.Н. «Справочник по иностранным флотам» М. Воениздат 1966г. стр327.

· Кругляков В.С. «Если это американский самолет, пусть адмирал его собьет». Журнал «Тайфун» № 6 2000г. стр25-30.

· Лапардин Ю.М. капитан 1 ранга «"Контр-адмирал Хорошин" идет на ТОФ». Журнал «Тайфун» № 8 2000г. стр40.

· Лобаченко В. «В трудный час помогает дружба». «Красная звезда» 27.08.1975г.

· Лубянов А. «Противолодочный крейсер "Ленинград"» Севастополь. 2002г. стр172, 192- 194.

· Манойлин В. И. Базирование Военно-морского флота СССР. — СПб.: Нева, 2004г.

· Мартышев Николай «От миноносца до ракетоносца. История службы горючего ЧФ.» Севастополь. 2004г. стр246

· Минеев А. «К берегам Сомали». «Водный транспорт» 16.09.1965г.

· «На африканском континенте». Журнал «Воздушно-космическая оборона» с сайта http://old.vko.ru/print.asp?pr_sign=archive.2006.26.29_06

· «Недружественная акция». «Известия» 22.11.1977г.

· Носов Ю. «Противоэпидемическая защита сил флота в 60-90гг. минувшего столетия». Журнал «Морской сборник» № 9 2007г. стр68.

· Пахомов Ю. «Бербера, Дахлак, Камрань». Журнал «Морской сборник» № 8 2009г.

· Прищепо Ю.П. « О ВОЕННО-ТЕХНИЧЕСКОМ СОТРУДНИЧЕСТВЕ СО СТРАНАМИ АФРИКАНСКОГО РОГА ». Журнал «Техника и вооружение» с сайта http://vadimvswar.narod.ru/ALL_OUT/TiVOut0507/VTSAr/VTSAr002.htm

· Рябинкин Игорь «Горжусь службой спасателя».

· Синицын С.Я. «Миссия в Эфиопии» Москва. «XXI ВЕК-СОГЛАСИЕ» 2001г.

· Сорокин В. «Строители африканского порта». «Водный транспорт» 01.12.1966г.

· Турко С.В. капитан 1 ранга. «Совместный переход К-201 и К-314 с Северного на Тихоокеанский флот». Журнал «Тайфун» № 6 2000г. стр12.

· Усенко Н.В. Котов П.Г. «Как создавался атомный подводный флот Советского Союза» АСТ - Москва, Полигон – Санкт-Петербург 2004г. стр271-273.

· Шерр Е.С. «Сомали в борьбе за социалистическую ориентацию» Москва . « Наука » 1974 г .

· MEMORANDUM OF CONVERSATION «The Senators' Visit to Somalia» July 7, 1975.

· MEMORANDUM, NATIONAL SECURITY COUNCIL March 26, 1976 RICHARD T. BOVERIE «Arms Limitation in the Indian Ocean: Issues and Alternatives».

· Kenneth C. Weiss «THE SOVIET INVOLVEMENT IN THE OGADEN WAR» February 1980 .

· James M. McConnell «THE SOVIET NAVY IN THE INDIAN OCEAN» August 1971.

· Richard Remnek « SOVIET POLICY IN THE HORN OF AFRICA: THE DECISION TO INTERVENE» January 1980.

· «Russians, Go Home!». Журнал « Тайм » 28 ноября 1977 г .

· «CONFLICT IN THE HORN OF AFRICA» 13.07.1977 ссайта http://www.heritage.org/Research/MiddleEast/bg24.cfm

· С сайта http://www.state.gov/r/pa/ho/frus/nixon/e5/55085.htm

· С сайта http :// www . country - data . com / cgi - bin / query / r -12055. html

· С сайта http://airwiki.org/history/locwar/africa/mig17/mig17afrika.html

· С сайта http :// reference . allrefer . com / country - guide - study / somalia / somalia 120. html

· С сайта http :// www . stratisc . org / SSP _6. htm

· С сайта http :// www . state . gov / r / pa / ho / frus / nixon / e 5/55085. htm

· С сайта http :// homepage . ntlworld . com / jksonc / docs / bancoult - d 16 d . html

· С сайта http://www.vlms.ru/biografy/konev.html

· С сайта http://komionline.ru/downloads/lname/yudin.pdf

 

Розин Александр.