Недели три назад я разговаривал с людьми, которые непосредственно участвовали в одной из самых неудачных операций донецкого ополчения - попытке захвата аэропорта в Донецке. По моей просьбе они составили текст, в котором относительно подробно описали происходившее с точки зрения непосредственного участника. Ниже этот текст, целиком, как пришел.

Все выводы и аргументы, которые будут представлены ниже, основаны на личном общении с непосредственными участниками описываемых событий. Некоторые свидетельства противоречили друг другу в деталях и расходились в цифрах, но, тем не менее, позволили реконструировать целостную общую картину ряда трагических операций ополчения на территории ДНР. Некоторые вещи в силу определенных причин не будут названы своими именами. Знающие люди – поймут.

У оставшихся в живых бойцов ополчения было немного времени на проведение фото- и видеосъёмки в боевых условиях, поэтому сопроводительный иллюстративный материал заимствован из открытых источников. Изначально нашей целью было расследование операции по захвату Донецкого аэропорта 26 мая 2014 года, в результате которого погибло около 50 ополченцев (не считая потерь деблокирующих отрядов), основную часть которых составляли добровольцы из России. Этот факт уже получил официальное признание руководства ДНР, поэтому скрывать его, в том числе присутствие русских добровольцев, смысла мы не видим.

Эту операцию можно считать самой провальной из всех, проведенных ополченцами Юго-Востока, как по достигнутым результатам, так и по понесенным потерям. Следующим боестолкновением, руководство и планирование которым осуществлялось Ходаковским, стал бой около пограничного пункта Мариновка, в результате которого ополчение понесло потери в живой силе и технике и не выполнило изначально поставленную задачу.

Обилие командиров и лидеров в Донецке, отсутствие единого штаба негативным образом сказывается на организации обороны самого Донецка. Город совершенно не готов к круговой обороне. Того, что делается, совершенно недостаточно для удержания Донецка в случае его полномасштабного штурма с массированным применением бронетехники, которую сейчас активно расконсервируют в Харькове на заводе Малышева, артиллерии и авиации.

Русские добровольцы.

В составе соединений ополчения Юго-Востока входит значительное количество добровольцев из России, воюющих там по своим личным убеждениям. Многие из них имеют боевой опыт Афганистана, Приднестровья, Нагорного Карабаха, двух Чеченских кампаний. Отряд, который понес большие потери во время прорыва из Донецкого аэропорта, стал собираться в середине мая 2014 года в Ростовской области.

Сбор добровольцев происходил через социальные сети и личные контакты, на месте содействие оказывала одна из общественных организаций. Её Ростовский филиал возглавлял некий человек, назовём его «Сергей Иванович». Вскоре было сформировано три группы, старшими которых стали командиры с позывными «Гранит», «Север» и «Старый». По решению «Сергея Ивановича» командиром отряда был назначен «Искра» (погиб при прорыве). «Искра» в прошлом был сотрудником ОМОН-а и не обладал достаточным боевым, а тем более командным опытом, а также интеллектуальным уровнем для управления отрядом. Был склонен к принятию необдуманных решений, что было выявлено уже в боевой обстановке.

К трём группам в Ростовской области добавились добровольцы из Крыма и Чечни. Общее количество сводного отряда составило 120 человек. Командование отрядом по настоянию «Сергея Ивановича» осуществлял бывший офицер Борис Сысенко, который в критической ситуации отстранился от командования отрядом. В ночь с 24 на 25 мая на 5 КАМАЗ-ах сводный отряд выдвинулся в сторону Донецка. Отряд должен был присоединиться к батальону «Восток» и поступить под командование Ходаковского.

В силу отсутствия должного контрразведывательного прикрытия в составе отряда уже на российской территории вошёл, как минимум, один разведчик противника. Им оказался, как выяснилось впоследствии, боец с позывным «Шумахер». Это означает, что ещё на российской территории противник стремится вести активную агентурную работу, внедряя шпионов в группы добровольцев. Этот человек пришёл вместе с крымскими ополченцами, сам он, с его слов, родом из Николаевской области. Он сообщил, что не проходил нигде военную службу, но находится на территории Украины в уголовном розыске по заказу нынешней украинской власти. Попросился на должность водителя.

Впоследствии в его рюкзаке, случайно вскрытом (уже после боя за аэропорт 26 мая), были обнаружены следующие характерные предметы: 1) рация для связи с авиацией, 2) сканер ICOM, 3) магазин к АК, забитый через один трассерами (один из допустимых способов «подсветить» цель в бою – трассерами), 4) флэшка на 32 Гб, на которой в электронном формате находились специальные наставления по ведению диверсионных действий в тылу врага, включая инструкции по корректировке артиллерийского и авиационного огня. Наличие инструкций и справочных материалов говорит о том, что противник ведет массовую подготовку агентуры в связи с развитием событий на Юго-Востоке Украины. Профессиональный разведчик не имел бы при себе компрометирующих его документов.

При этом в условиях гражданской войны создать сеть шпионов и осведомителей гораздо проще. «Шумахер», по нашей информации, не был задержан и допрошен. Детали – ниже. Возможно, он до сих пор является одним из «бойцов» ополчения ДНР и продолжает ведение разведывательной деятельности в интересах СБУ. Близким к «Шумахеру» был ополченец с позывным «Одесса», который также может являться агентом СБУ. По сравнению с хлорпикрином в туалетах ДОГА, который вызывал недомогания у ополченцев и сотрудников, деятельность подобных шпионов стоит человеческих жизней.

Первые странности.

Группу встретили люди Ходаковского. На территории Украины один из КАМАЗов, который целиком был загружен боеприпасами и вооружением (со складов ВС Украины) «вдруг» не смог заползти на гору. 20 минут КАМАЗ отчаянно тужился, задерживая движение отряда. После чего был брошен, чтобы не препятствовать выдвижению к месту назначения. Куда делся сам КАМАЗ и его груз – нам неизвестно. Ополченцам сообщили, что на гору он так и не взошёл, а потому был подорван вместе с содержимым во избежание захвата украинскими военными. Ни неизбежного сильного взрыва, ни яркой ночной вспышки никто не слышал и не видел. Скорее всего – оружие и боеприпасы были похищены и распроданы, благо спрос на это дело на Юго-Востоке сейчас очень большой.

25 мая прибывший отряд ополченцев принял участие в импровизированном параде на митинге перед зданием ДОГА, где его медийно включили в состав батальона «Восток». Формально они не были частью «Востока», но подчинялись приказам Ходаковского и Бориса Сысенко. Последнего бойцы называли «Генералом», в прошлом он, скорее всего, являлся старшим офицером до выхода в запас.

(Видео. Митинг около здания Донецкой ОГА 25 мая. Машины батальона «Восток» - в синей раскраске, они стоят по краям колонны, машины ополченцев в центре – в зеленой раскраске.)

Операция по «захвату» аэропорта.

Операция по захвату Донецкого аэропорта изначально являлась преступлением, поскольку противоречила основам ведения тактических действий. Её организацию и планирование осуществлял Ходаковский, который декларативно во главу угла поставил наличие неких неформальных договорённостей с представителями СБУ и командованием части 3-го полка СпН (Кировогорад), охранявших аэропорт. В наличие этих «договорённостей» он всеми силами постарался убедить Бориса Сысенко и командиров групп.

Вечером 25 мая группа разведчиков выдвинулась в район аэропорта Донецка. «Гранит» и «Старый» на основании договоренностей, достигнутых Ходаковским, встретились с сотрудником СБУ, который возглавлял службу безопасности международного аэропорта. Последний сообщил им обстановку в районе аэропорта, показал схему нового терминала.

По прибытии в расположение штаба «Гранит» и «Старый» отправились на совещание, на котором присутствовали Ходаковский, Сысенко и другие офицеры. Указанная группа лиц, осуществляя планирование операции по захвату сложного инфраструктурного объекта, осуществляла распитие спиртных напитков. Доклад командиров групп, осуществивших разведку местности, выслушан до конца не был. Их доводы о том, наблюдение и разведка объекта перед его захватом должна продолжаться не менее трёх суток для составления полной картины обстановки на аэропорте и в его окрестностях выслушаны не были. Разведчикам было приказано удалиться с совещания.

При этом командирам групп была выдана только схема здания нового терминала аэропорта, у них не оказалось общей схемы аэропорта, планов других строений, а также схемы подземных коммуникаций нового терминала, в котором отряд вскоре оказался в огневой ловушке.

Планирование операции основывалось на сомнительных сведениях, в справедливости которых Ходаковский постарался убедить командиров. Во-первых, он постарался убедить всех в том, что кировоградский спецназ, находившийся в районе аэропорта, в силу неких достигнутых «договорённостей» не будет открывать огонь по ополченцам. Ставить успех операции в зависимость от договорённостей с противником является признаком либо предательства, либо слабоумия. Во-вторых, по приказу Ходаковского выдвинувшиеся в район аэропорта группы не взяли с собой ПЗРК, которые были в наличии.

Как впоследствии он скажет в интервью РИА-Новости, ПЗРК у ополченцев были. Но никто не мог предположить, что украинская армия осмелиться нанести удар с воздуха по аэропорту, на реконструкцию которого в 2012 года было потрачено столько денег, поэтому он и приказал их с собой не брать.

В условиях ведения боевых действий за аэропорт значение имеет контроль ВПП и воздушного пространства вокруг аэропорта, но никак не самого терминала аэропорта. Противник сможет беспрепятственно высаживать подкрепления в виде десанта как с вертолётов, так и с транспортных самолётов. Не имея в наличии средств ПВО (хотя бы переносных типа ПЗРК «Иглы»), нельзя осуществить операцию по захвату действующего аэропорта. При этом захват терминала, который был произведен 26 мая 2014 года, мог иметь лишь смутно понятный психологический эффект. Действия ополченцев в Луганске показали, что эффективным является создание над аэродромом бесполётной зоны при помощи легких средств ПВО, таких как ПЗРК и ЗУ-23, которые эффективны при заходе самолётов и вертолётов на взлёт и посадку. С собой в Донецком аэропорту у ополченцев оказался только один муляж ПЗРК. Операция началась при отсутствии полноценной разведки обстановки и при тотальной дезинформации со стороны её организатора.

Около 2.00 26 мая Ходаковский отдал приказ о подготовке к выдвижению части отряда для захвата аэропорта. С его слов, главной задачей отряда будет «позировать перед камерами журналистов», поскольку с кировоградцами (3 полк СпН) достигнута 100-% договоренность о неведении друг по другу огня.

Около 3.00 отряд в количестве приблизительно 80 человек выдвинулся в аэропорт для выполнения поставленной задачи. Бойцы частично заняли здание нового терминала аэропорта. Занятие здания терминала аэропорта прошло без боестолкновений.

Около 7.00 в терминал выдвинулось подкрепление, в состав которого входили, в том числе, добровольцы из Чечни.

Около 10.00 Ходаковский завершил переговоры с командованием кировогорадского спецназа и вместе с бойцами бывшей донецкой «Альфы» покинул аэропорт. Непосредственное командование далее осуществлял Борис Сысенко.

После отбытия Ходаковского с учётом прибывшего в 7.00 подкрепления количество ополченцев, занимавших аэропорт, составило около 120 человек. Дальнейшие действия кировоградского спецназа очень сильно отличались от «договорённостей», которые были доведены Ходаковским до личного состава ополченцев. Позиции украинского спецназа находились в старом здании терминала аэропорта и в его окрестностях. Не скрываясь и не спеша, кировоградцы стали оборудовать огневые позиции для ведения огня по терминалу, занятому ополченцами. Подтянули миномёты, установили позиции для АГС-17 «Пламя», рассредоточили снайперов. Вскоре на территории аэропорта были высажены бойцы ЧВК, которые заняли позиции в диспетчерской вышке и окрестностях аэропорта.

Около 11.00 противник открыл огонь по занявшим аэропорт ополченцам.

Удар с воздуха был нанесён вертолетами Ми-24 и штурмовиками Су-25, применявшими НУРС-ы и автоматические пушки. Снайперы ЧВК открыли огонь из снайперского оружия. Фактически приставленный к группам для руководства операцией Борис Сысенко от осознания случившегося самоустранился от командования, отправив бойца в магазин «дьюти-фри» за алкоголем. В то время, как отряд вёл бой, он осуществлял распитие спиртных напитков, не обладая необходимыми морально-психологическими характеристиками для организации обороны. Вместо обещанного Ходаковским лёгкого захвата он завёл отряд в ловушку. В дальнейшем фактическое руководство отрядами осуществляли командиры групп, действующие какое-то время на своё усмотрение.

Кировогорадский спецназ также открыл огонь из минометов, АГС-17 «Пламя», пулеметов и снайперского оружия. Были организован ответный огонь из оборудованных огневых точек. Для этого даже вырывались и складывались штабелями для прикрытия от пуль и осколков банкоматы. Потом это стало основанием для обвинений ополченцев в мародерстве, хотя аэропорт за день до этого обчистили украинские военные.

Часть из бойцов, не зная о том, что противник вскоре нанесёт по терминалу авиационный удар, заняли позиции на крыше, расположили там огневые точки, подтянули АГС-17 «Пламя».

Когда по ним стала работать украинская авиация, бойцы стали отходить с крыши. Материалы, применявшиеся при строительстве аэропорта, при попадании НУРС-ов, снарядов и мин давали огромное число дополнительных поражающих элементов и являлись очень плохим укрытием. Крыша была усыпана гравием, который также при попадании снарядов действовал как поражающие элементы.

Первые потери появились от авиационного огня по ополченцам, занявшим позиции на крыше. Дольше всех позиции занимали чеченцы, которые пытались прикрыться дымовой завесой. Эта мера оказалась не очень эффективной. Скоро потери отряда составили двое убитых и несколько (один убитый и почти все раненые были из чеченского отряда). Часть из имеющихся электронное управление дверей оказались заблокированы (при том, что электроснабжение терминала прекращено не было).

В результате отход был осуществлен за счёт создания «искусственного выхода». Если бы смогли все выйти сразу – раненых могло бы быть меньше. После отхода части отряда с крыши там остались раненые и убитые. Раненых долго не удавалось вытащить из-за плотного снайперского огня, который велся с диспетчерской вышки. Всех вытащили позже под плотным огнем только с третьей попытки. Огонь авиации и артиллерии очень хорошо корректировали. По каналу доставшейся в «подарок» украинской рации были перехвачены переговоры между одним из корректировщиков и наводчиками минометов.

Фото диспетчерской 1 и 2

Расстояние от нового терминала до господствующей по высоте над всеми остальными зданиями диспетчерской вышки составляло 960 метров. Несмотря на значительное расстояние, снайперский огонь был очень прицельным. Он вёлся из снайперского оружия калибром не менее 12,7 мм (скорее всего – М-82 «Баррет» или аналогичные винтовки). Чтобы это сделать, плотный огонь снайперов ЧВК нужно было чем-то подавить. Из тяжелого вооружения отряд имел только один 82-мм миномет и один АГС-17 «Пламя», который спустили с крыши.

Мины, поставленные к миномёту не имели взрывателей (!!!), а потому превратили столь нужное средство огневой поддержки в кучу железа. Ополченцам пришлось работать по диспетчерской вышки из АГС-17 «Пламя». Максимальная дальность стрельбы станкового гранатомета – 1700 м, но прицельная гораздо меньше. Огонь по вышке приходилось долго корректировать со второго этажа терминала до первых попаданий, которые ослабили снайперский огонь. После этого с крыши смогли забрать раненых. При этом кировоградцы на словах были готовы дать коридор для эвакуации раненых.

Снайперы ЧВК вели огонь как по ополченцам, так и по кировоградскому спецназу. Возможно, это было связано с плохой координацией действий противникам, возможно, из-за достигнутых договоренностей об эвакуации раненых. В результате заместитель командира кировоградцев действительно отдал приказ открыть огонь из ЗУ-23 по диспетчерской, откуда работали снайперы. Так или иначе, многие ополченцы были ранены огнём именно кировоградцев.

К этому моменту времени в Донецке уже знали о провале операции. Спешно готовилась операция по деблокированию занявшего аэропорт отряда. В ней приняло участие около 400-500 человек. Главной проблемой оставалось отсутствие координации и единого командования. Бои в окрестностях аэропорта 26 мая вели: 1) батальон «Восток» Ходаковского и отряд бывшей донецкой «Альфы», 2) бойцы Бородая, 3) отряд Здрилюка, 4) отряд Пушилина, 5) «Оплот».

Эти отряды также понесли значительные потери от огня снайперов, а также, возможно, от дружеского огня в условиях плохой координации действий. Снайперы работали практически на всех подходах к аэропорту: в районе магазина МЕТРО (были уничтожены две наемницы из Прибалтики), со стороны СПАРТАКА (снайпер работал со строительного крана), со стороны кладбища и ВПП, с одной из 9-этажек на улице Стратонавтов.

Дальше последовали откровенно провокационные действия. «Искра» получил по мобильной связи приказ (от кого-то!!!) идти на прорыв, поскольку аэропорт окружен украинскими военными. Не дожидаться ночи и выходить мелкими группами, а прямо сейчас, пока «кольцо» не замкнулось, грузится на КАМАЗ-ы и выходить в город, забирая двух убитых и немногочисленных раненых. Со стороны Донецка им обеспечат коридор. Фактически плотное кольцо окружения было лишь вокруг нового терминала. На территории аэропорта огонь по ополченцами продолжали вести кировоградцы, в окрестностях находились снайперы ЧВК. Значительных войск противника, взявших в плотное кольцо аэропорт, не было. Ополченцы смогли погрузиться только в два КАМАЗ-а, доступ к двум другим был плотно перекрыт огнём снайперов. Поэтому и КАМАЗ-ы шли гружёные людьми доверху. В аэропорту осталась только группа прикрытия. Она отойдёт позже по зелёнке и не понесет потерь убитыми.

Около 18.30 два КАМАЗ-а пошли на прорыв из аэропорта. Располагая поступившей информацией о том, что находятся в окружении, КАМАЗ-ы шли на полной скорости, бойцы палили во всё, что движется, и даже покоится. Инициатором такой тактики выхода был «Искра». Возможно, при въезде в городскую черту это и сыграло свою трагическую роль.

Группа прикрытия в пешем порядке выдвинулась через зеленку около 19.15-19.20. Потерь убитыми она не понесла и благополучно вернулась в Донецк, что является дополнительным свидетельством того, что никакого плотного кольца окружения вокруг аэропорта не было. Когда группы пошли на «прорыв», Борис Сысенко остался в группе прикрытия. Он умер от сердечного приступа накануне отступления группы из аэропорта. До прорыва в зеленку группе пришлось преодолеть 300 метров под огнем снайперов и пулеметов.

Расстрел КАМАЗ-ов с ополченцами.

На въёзде в Донецк со стороны аэропорта в это время находились сосредоточенные в засаде бойцы батальона «Восток» в количестве около 80 человек из 1-ой и 2-ой баз батальона (установленное название подразделений) и другие части ополчения. Они получили информацию, что на прорыв в Донецк со стороны аэропорта идут бойцы Национальной гвардии Украины. Был отдан приказ вести огонь на поражение. Два КАМАЗ-а с ополченцами, выходившими из аэропорта, были уничтожены бойцами батальона «Восток» плотным огнем из стрелкового оружия и гранатомётов. Не было никакого украинского спецназа в засаде, был приказ открыть огонь по своим же бойцам.

Первый КАМАЗ был подбит и перевернулся на Киевском проспекте около магазина «Магнолия». Выживших в нем было больше, чем во втором. Второй КАМАЗ был подбит на ул. Стратонавтов в районе Путиловского моста.

Когда КАМАЗ был изрешечен и разбит, а движение вокруг них прекратилось, бойцы «Востока» подползли ближе и увидели на трупах георгиевские ленточки. Водитель второго КАМАЗ-а получил многочисленные ранения и подорвал себя гранатой. Второй подрыв осуществил один из оставшихся в сознании раненых ополченцев (в прошлом воевал в Афганистане). Они думали, что огонь вёлся украинскими солдатами. Из 46 бойцов, перемещавшихся в двух КАМАЗ-ах выжили 35. Через несколько дней после предательской операции добровольцы из Чечни покинули ДНР. Значительная часть батальона «Восток» от осознания последствий трагической операции дезертировали в ближайшие дни.

Отход.

После прибытия на базу выжившими после прорыва из аэропорта бойцами были выявлены странные факты. Личное имущество, а также оставшееся вооружение погибших было расхищено уже к моменту возвращения. АГС-17 «Пламя», ехавший в одном из подорванных КАМАЗ-ов вскоре всплыл в отряде Пушилина. Осознание того, что они были преданы и отправлены командованием в лице Ходаковского на бойню, заставило их рассредоточиться по городу. Дальше – больше. На несколько бойцов, расположившихся на побывку на окраине Донецка, вышли «Шумахер» и «Одесса» (предположительно – шпионы). Они дружелюбно проведали бойцов и срочно (якобы по приказу) убыли в расположение батальона «Восток». Спустя некоторое время внимание ополченцев привлекли детский плач и женские крики «Не стреляйте!» из двора соседнего дома. Выскочив в кусты, они увидели вооруженных людей в камуфляже, окруживших соседний дом. Прибывшая зондеркомманда, скорее всего, в темноте перепутала строения. Скорее всего, их задача состояла в том, чтобы зачистить выживших участников бойни.

После этого выжившим бойцам оставался только один вариант – выходить из Донецка. Решили прорываться к Безлеру в Горловку. Часть раненых, выживших после бойни в аэропорту, смогли перевезти в Горловку, во избежание «несчастных случаев». Там же открылись новые интересные подробности. Оказывается, Безлер сам готовил операцию по захвату Донецкого аэропорта, разрабатывал её пять суток, проводил разведку. Об этом стало известно противнику, скорее всего, у Безлера тоже работает украинская агентура. Вместо штурма решили сделать «штурм» Ходаковского, положив заодно отряд спецназа добровольцев. Люди, обладающие опытом проведения специальных операций, были брошены как пехота на предательский расстрел.

«Крота» с позывным «Шумахер» смогли вычислить случайно уже у «Беса». Отошедшие в Горловку из Донецка ополченцы смогли организовать перевозку своих вещей. Случайно, как это часто бывает, перевозившие зацепили рюкзак «Шумахера». Когда его вскрыли – обнаружили очень интересное содержимое (см. в начале). Дальше больше – поступили требования вернуть рюкзак и его содержимое. Последовал отказ.

Предательство.

Почему произошедшее при отходе отряда ополчения из аэропорта Донецка следует рассматривать именно как предательство? В условиях плохой организации и бардака потери от огня своих на войне являются неизбежными. О том, что это было именно предательство помимо многих других признаков говорит последовавшее далее освещение событий. Посмотрите на это фото.

Самое страшное на нём – не груда изрешеченных пулями и осколками ополченцев, самое страшное – это объективы профессиональных фотокамер справа.

А вот видео, где толпа журналистов, включая украинские и западные СМИ, запускают в донецкий морг для съёмки трупов.

Зачем? Для отчёта. Есть жёсткое правило – скрывать свои потери, тем более – никогда не показывать их во всех кровавых деталях. В первую очередь – это подрывает боевой дух своих солдат и гражданского населения, рассчитывающего на защиту со стороны военных. Здесь же сознательно и массово тиражируются облетевшие все СМИ кадры с изуродованными телами ополченцев. Это не только позволяет отчитаться перед заказчиком, но и действительно для многих становится сигналом для того, чтобы задуматься о том, стоит ли воевать за ДНР.

Не беремся судить, совпадение, или нет, но еще 20-го мая «руководство ДНР» (само по себе сильная абстракция) намеревается национализировать предприятия Ахметова (куратор Ходаковского),

Но уже к июню от этих планов публично отказываются. Возможно, что это происходит от осознания того, что силовой блок ДНР если не полностью, то частично, контролируется Ахметовым. То же самое можно сказать о политическом блоке.

Мариновка.

Дополнительное свидетельство тому – бой за пограничный пункт Мариновка 5 июня 2014. Там вновь планирование и руководство осуществляет Ходаковский. Легенда – та же самая: пограничники деморализованы и желают сдаться. Операция сверхсекретная, но на неё берут журналистов западной газеты Sunday Times, которые до этого три дня находятся с отрядом ополченцев, разумеется, располагая мобильной связью и выходом в интернет. Впоследствии эта операция станет основой для одного из лучших отчетов Погранслужбы Украины за всё время АТО.

Бойцы прибыли на позиции для атаки пограничников. Начинают выгружаться из БТР-а и машин. Сразу прилетают первые мины, точь-в-точь в район остановки колонны. Опытный взгляд одного из бойцов фиксирует на месте выгрузки десанта пристрелочные колышки для минометов. Вместо желающих сдаться пограничников плотная стена огня. Фланги прикрывают подразделения батальона «Восток» и «Оплот». Очень скоро прикрытие на флангах как ветром сдуло. Ополчение вступило в тяжелый бой с противником, находящимся на заранее подготовленных огневых позициях. С воздуха был нанесен удар авиации. Из 4 ПЗРК не выстрелил ни один…В итоге пришлось идти на прорыв в направлении России. Журналист Sunday Times Майкл Франкетти, сопровождающий отряд со смаком описывает то, как не территорию России беспрепятственно входит отряд численностью в 80 ополченцев, что есть не что иное, как очередное официальное подтверждение поддержки Россией террористов, действующих на Юго-Востоке Украины.

Дальше происходят очень странные вещи. Ходаковский находится в числе ополченцев, перешедших в результате боя на территорию России. Там он находится примерно четверо суток. После чего спокойно возвращается в Донецк. К этому моменту времени наши спецслужбы уже должны были располагать полной информацией о произошедшем в Донецком аэропорту, в том числе, о роли Ходаковского в этих событиях. Этот человек должен был быть не просто допрошен и отпущен, но и задержан как предатель. Почему этого не случилось, мы не знаем.

Граница.

После предательской операции по захвату Донецкого аэропорта в ДНР находятся несколько раненых ополченцев из России. Их эвакуация не требует никаких официальных признаний или действий. Но, тем не менее, она не проводится. Раненые вывозятся по инициативе выживших после боя за аэропорт российских ополченцев. На границе с Россией транспорт с ранеными держат пять часов. Среди них – люди с оторванными нижними конечностями, у одного из раненых в руку началась гангрена, многим требуется введение обезболивающих.

Происходит тотальный допрос и проверка. Хотя понятно, что даже украинские шпионы без ног никуда не убегут. Транспортировка раненых делается за счёт ополченцев, транспортировка убитых – за счёт родственников. Ушедший в запой «Сергей Иванович» в Ростове не оказывает ни малейшего содействия в организации размещения раненых в медицинских учреждениях. Легкораненые от неизбежности появляются на базе добровольцев, тем самым демаскируя её местоположение. Оттуда их прогоняет «Сергей Иванович». Их размещение в больницах и поддержка ложатся на плечи выживших ополченцев, отошедших в Россию для отдыха и восстановления.

Выводы

Почему руководство частями российских ополченцев, прибывающих на Юго-восток, изначально заводится на предателей типа Ходаковского? Почему их обеспечение и поддержка так плохо налажены? Есть несколько рабочих ответов на эти вопросы.

Версия первая. «Пятая колонна».

Российское руководство действительно неофициально поддерживает ДНР и ЛНР, не ограничиваясь работой в информационном пространстве. При этом ответственные сотрудники задействованных «общественных организаций» и «благотворительных фондов» либо ведут подрывную деятельность, поскольку оказались завербованы – куплены противником, либо являются совершенно некомпетентными с профессиональной точки зрения. В этой версии нет ничего необычного, колонны продавались и в первую, и во вторую Чеченские кампании. В этом смысле подход «Сергея Ивановича», действия Бориса Сысенко или факт возвращения в Донецк Ходаковского после задержания российскими пограничниками являются свидетельствами в пользу этой версии. Если она справедлива – должны последовать незамедлительные кадровые решения, но, в первую очередь, организация качественного контрразведывательного прикрытия всего того, что делается Россией на Юго-Востоке Украины. Ситуация, когда соединениями руководят предатели, а агенты СБУ внедряются в группы ещё на территории России, является неприемлемой.

Версия вторая. Зачистка пассионариев

Согласно этой версии, российское руководство действительно сделало «выводы» из Киевского майдана. Война на Юго-Востоке с этой точки зрения используется не как средство создания на осколках былой Украины буферной республики Новороссия, но, не в последнюю очередь, как способ утилизации взрывоопасной массы внутри России. Несмотря на рост рейтинга Путина, уровень коррупции внутри страны остается крайне высоким, а рост уровня жизни основных слоев населения – крайне низким. Во избежание майдана внутри России в ситуации усугубления социально-экономического кризиса лучше сразу устранить наиболее горячие группы населения, готовые по первому зову взять в руки оружие и пойти на баррикады.

Оздоровление российской элиты за последние годы носило декларативный характер и не сопровождалось радикальным перераспределением экономических рычагов внутри страны. Крайне сомнительно, что основная часть российской элиты (далеко не русской, как всем прекрасно известно), поддерживает идею собирания русских земель, с которой выступает Стрелков. Для этих людей, в лучшем случае, речь может идти лишь о собирании новых рынков сбыта, что отнюдь не равняется первому. Поскольку разрушенные войной ДНР и ЛНР могут оказаться не столько экономическими активами, сколько социальной нагрузкой, заниматься этим вопросом многим может показаться нецелесообразным. Но если при этом есть шанс избавиться от потенциальных несогласных, готовых переформатировать существующий политический ландшафт силовыми методами, то тут им будут и коридоры на Юго-Восток, и Ходаковский в качестве командиров.

Что делать?

В ситуации неопределенности и отсутствия точной информации о принятых руководством России решениях, тем не менее, необходимо сформулировать определенную позицию по украинскому вопросу. В том числе, для тех людей, которые обладают определённым военным опытом и намерены принять участие в боевых действиях на Юго-Востоке. Независимо от настроений российской элиты будущее России сейчас действительно решается на Украине. Совсем скоро оно, возможно, будет решаться ещё и на Среднеазитских рубежах страны.

Если у вас нет опыта участия в боевых действиях, или, хотя бы, службы в армии, то лучше откажитесь от идеи поездки. Неподготовленные романтики погибают первыми. Постарайтесь получить базовые военные навыки, благо, сейчас такая возможность есть без необходимости проходить службу в армии, пусть она и сопряжена с некоторыми расходами. Они вам ещё пригодятся для защиты Родины в будущем.

Если опыт и мотивация есть, проверьте канал перехода, который вам предлагают работники «общественных организаций» и «благотворительных фондов».