Этот отчет предоставляется для СМИ и широкой общественности. Официальной версией отчета является текст на английском языке СММ констатировала увеличение количества нарушений режима прекращения огня в Донецкой области и уменьшение количества таких нарушений в Луганской области по сравнению с предыдущим отчетным периодом. В Светлодарске Миссия зафиксировала масштабное применение реактивных систем залпового огня. СММ продолжала осуществлять мониторинг на участках разведения сил и средств в районах населенных пунктов Станица Луганская, Золотое и Петровское и отметила спокойную обстановку на всех трех участках. Доступ наблюдателей оставался ограниченным как на этих участках, так и в других районах, в частности около Кременца*. Вблизи Тополиного и Александрополя СММ зафиксировала вооружение, размещенное в нарушение линий отвода. В Новоалександровке команда Миссии впервые увидела блокпост Вооруженных сил Украины. Неподалеку от Широкино СММ впервые зафиксировала большое количество противотанковых мин. Миссия продолжала способствовать проведению и осуществлять мониторинг ремонтных работ и технического обслуживания на объектах жизнеобеспечения возле Артема и Красного Лимана. Патрули СММ посетили три приграничных района, которые не контролируются правительством. В Киеве наблюдатели уточняли сообщения о рейде и захвате активов медиа-компании, а в Херсоне команда Миссии наблюдала за проведением массового собрания. В Донецкой области СММ констатировала увеличение количества нарушений режима прекращения огня[1], зафиксировав, среди прочего, около 740 взрывов, по сравнению с предыдущим отчетным периодом, когда было зафиксировано приблизительно 420 взрывов. Так, вечером 7 и ночью 8 февраля камера СММ на Донецкой фильтровальной станции (15 км к северу от Донецка) зафиксировала огневую активность в такой хронологической последовательности: 2 взрыва неопределенного происхождения, 2 снаряда с запада на восток, 6 взрывов неопределенного происхождения и 9 снарядов с востока на запад, а затем в общей сложности 16 взрывов неопределенного происхождения и 89 снарядов (54 с запада на восток, 33 с востока на запад и 2 с севера на юг) — все на расстоянии 0,5–1,5 км к югу. Во второй половине дня 8 февраля эта же камера зафиксировала (в хронологической последовательности) 1 взрыв неопределенного происхождения, 1 осветительную ракету (траекторию полета установить не удалось) и 6 снарядов с востока на запад — все в 0,5–1,5 км к югу. Вечером 7 февраля камера СММ в 1 км к юго‑западу от н. п. Широкино (20 км к востоку от Мариуполя) зафиксировала взрыв неопределенного происхождения в 5–8 км к северу. Тем же вечером камера СММ, установленная на шахте «Октябрьская» (неподконтрольная правительству, 9 км к северо‑западу от центра Донецка), зафиксировала 3 взрыва неопределенного происхождения на неустановленном расстоянии к северу. Вечером 7 февраля в н. п. Светлодарск (подконтрольный правительству, 57 км к северо-востоку от Донецка) наблюдатели слышали и видели 60 взрывов, которые они оценили как выстрелы из реактивных систем залпового огня (РСЗО, БМ-21 «Град», 122 мм) в 5–7 км к северо-востоку, 180 взрывов, оцененных как разрывы ракет РСЗО (БМ-21) в 5–7 км к юго‑востоку, около 180 взрывов (по оценке, 150 разрывов артиллерийских снарядов, 5 выстрелов из артиллерии, 17 минометных выстрелов и 8 выстрела из 73-мм пушки боевой машины пехоты (БМП-1)) — все в 4–8 км в секторе от востока до юга, а также около 200 выстрелов и очередей из зенитной установки (ЗУ-23, 23 мм), крупнокалиберного пулемета и стрелкового оружия в 2–5 км в секторе от юго-востока до юго-запада. Днем 8 февраля, находясь в Светлодарске, команда СММ слышала 1 взрыв неопределенного происхождения в 3–4 км к югу, 6 взрывов, оцененных как выстрелы из пушки БМП-1 в 2–3 км к югу и юго-востоку, 20 взрывов, оцененных как разрывы артиллерийских снарядов в 6–7 км к востоку, 1 взрыв (разрыв снаряда) в 2–3 км к юго-востоку и по крайней мере 55 очередей из крупнокалиберного пулемета и стрелкового оружия — все в 3–7 км к югу. В н. п. Горловка (неподконтрольный правительству, 39 км к северо-востоку от Донецка) наблюдатели слышали 42 взрыва неопределенного происхождения в 5–7 км к юго-западу, 24 взрыва, оцененных как разрывы артиллерийских снарядов в 5–6 км к юго-западу, 9 взрывов — как артиллерийские выстрелы в 8–10 км к юго-западу, а также как минимум 100 очередей из крупнокалиберного пулемета и стрелкового оружия в 5–6 км к юго-западу. Ведя наблюдение на железнодорожной станции в н. п. Ясиноватая (неподконтрольный правительству, 16 км к северо-востоку от Донецка) в течение более 5 часов, члены патруля Миссии слышали 18 взрывов неопределенного происхождения и по крайней мере 360 выстрелов и очередей из крупнокалиберного пулемета и стрелкового оружия — все на расстоянии 2–5 км в секторе от юго‑запада до запада. Наблюдатели, находившиеся в н. п. Александрополь (подконтрольный правительству, 43 км к северу от Донецка), слышали по меньшей мере 160 взрывов, оцененных как огонь из танков и пушки БМП-1, а также как минимум 80 выстрелов из 30‑мм пушки БМП-2 — все это было, по оценке СММ, частью учений с боевой стрельбой в 5 км к югу. В Луганской области Миссия констатировала уменьшение количества нарушений режима прекращения огня, при этом не зафиксировав ни единого взрыва, по сравнению с предыдущим отчетным периодом, когда было зафиксировано около 1 740 взрывов. Ближе к полудню 8 февраля со своей позиции в н. п. Анновка (неподконтрольный правительству, 58 км к западу от Луганска) члены патруля Миссии слышали примерно 150 выстрелов из стрелкового оружия в 2 км к северо‑северо‑востоку, которые, по их оценке, были частью учений с боевой стрельбой в пределах зоны безопасности, что является нарушением решения Трехсторонней контактной группы от 3 марта 2016 года, которое предусматривает запрет на проведение учений (занятий) с боевой стрельбой в зоне безопасности. СММ продолжала осуществлять мониторинг процесса разведения сил и средств и пытаться получить неограниченный доступ к участкам разведения в районах н. п. Станица Луганская (16 км к северо-востоку от Луганска), н. п. Золотое (60 км к западу от Луганска) и н. п. Петровское (41 км к югу от Донецка), как это предусмотрено Рамочным решением Трехсторонней контактной группы о разведении сил и средств от 21 сентября 2016 года. Доступ Миссии на этих участках по-прежнему остается ограниченным*, однако наблюдатели смогли выполнить их частичный мониторинг. В течение дня 8 февраля, осуществляя мониторинг в районе всех трех участков разведения, патрули Миссии отметили там спокойную обстановку. СММ продолжала осуществлять мониторинг отвода вооружения, предусмотренного Комплексом мер и Дополнением к нему, а также Меморандумом. В подконтрольных правительству районах наблюдатели видели 8 РСЗО (БМ-21), стоявших в н. п. Тополиное (19 км к северо-востоку от Мариуполя), и 13 самоходных гаубиц (2С1 «Гвоздика», 122 мм) в районе Александрополя — все это вооружение размещено там в нарушение линий отвода. За линиями отвода, но за пределами выделенных мест хранения вооружения в подконтрольных правительству районах члены патруля Миссии видели зенитный ракетный комплекс (9К37), стоявший в 900 м от дома около н. п. Берестовое (90 км к северо-востоку от Донецка), 2 неподвижных танка (Т-64) возле н. п. Подгородное (73 км к северу от Донецка) и 4 танка (предположительно Т-64), двигавшихся в южном направлении вблизи н. п. Смоляниново (61 км к северо-западу от Луганска). Миссия отметила наличие вооружения, которое не смогла верифицировать как отведенное, поскольку условия его хранения не соответствуют критериям, указанным в сообщении об эффективном мониторинге и верификации отвода тяжелого вооружения от 16 октября 2015 года, направленном СММ подписантам Комплекса мер. В подконтрольных правительству районах команда Миссии зафиксировала 6 противотанковых пушек (МТ-12 «Рапира», 100 мм) и отметила, что там по-прежнему отсутствуют 12 противотанковых пушек (МТ-12) и 4 буксируемых гаубицы (Д-30 «Лягушка», 122 мм). СММ зафиксировала боевые бронированные машины, зенитную установку[2] и другие признаки военного присутствия в зоне безопасности. 7 февраля в подконтрольных правительству районах беспилотный летательный аппарат (БПЛА) СММ среднего радиуса действия зафиксировал 4 БМП-2 в районе н. п. Торецк (быв. Дзержинск, 43 км к северу от Донецка), 1 БМП-2 около н. п. Железное (42 км к северо-востоку от Донецка) и еще 3 БМП (две БМП-2 и одну БМП-1) возле н. п. Пивничное (44 км к северо-востоку от Донецка). 8 февраля наблюдатели видели 2 разведывательно-дозорные машины (БРДМ-2) недалеко от н. п. Муратово (51 км к северо-западу от Луганска) и 1 БМП-2 возле блокпоста, расположенного на северном краю участка разведения в районе Золотого. В неподконтрольных правительству районах члены патруля Миссии видели 1 БМП-2 около н. п. Кадиевка (быв. Стаханов, неподконтрольный правительству, 50 км к западу от Луганска) и 1 зенитную установку (ЗУ-23), установленную на бронетранспортер (МТ-ЛБ), в районе н. п. Долгое (неподконтрольный правительству, 22 км к северо‑западу от Луганска). 8 февраля наблюдатели видели нововозведенный блокпост к юго‑западу от Долгого. Команда СММ видела по крайней мере семерых вооруженных членов «ЛНР», некоторые из них проверяли удостоверяющие личность документы у пассажиров автобуса, который направлялся в Луганск. Наблюдатели видели также двух других вооруженных членов «ЛНР» в траншеях и окопах возле блокпоста. Днем ранее в этом же районе члены патруля Миссии видели как минимум 10 вооруженных членов «ЛНР», которые с помощью двух кранов обустраивали траншеи. После многочисленных попыток СММ удалось попасть в н. п. Новоалександровка (65 км к западу от Луганска) 8 февраля (результаты предыдущих наблюдений см. в Ежедневном отчете СММ от 7 декабря 2017 года). 8 февраля на северо-западной окраине Новоалександровки наблюдатели впервые заметили блокпост Вооруженных сил Украины и расположенных поблизости шестерых военнослужащих Вооруженных сил Украины, которые имели при себе оружие, а также двоих солдат в самом селе. Двое местных жителей (мужчины 50 и 70 лет соответственно) рассказали, что жителям Новоалександровки больше не разрешается ездить в н. п. Первомайск (неподконтрольный правительству, 58 км к западу от Луганска), а жителям из Первомайска соответственно в Новоалександровку. 6 февраля 60‑летний житель Первомайска рассказал наблюдателям, что на блокпосте, расположенном к северо-востоку от Новоалександровки, вооруженные члены «ЛНР» не пропустили его в Новоалександровку. По его словам, еще в начале февраля он посещал Новоалександровку, и это впервые, когда ему запретили доступ в село. СММ впервые зафиксировала мины возле Широкино. 7 февраля БПЛА СММ среднего радиуса действия зафиксировал около 85 противотанковых мин (неустановленного типа) в два ряда в поле вдоль восточной стороны дороги, на восточной окраине н. п. Водяное (подконтрольный правительству, 94 км к югу от Донецка). На расстоянии около 3 км к северу от Широкино БПЛА СММ среднего радиуса действия зафиксировал как минимум 300 противотанковых мин в поле рядом с позициями Вооруженных сил Украины, а севернее дороги Е58 возле села — еще 300 противотанковых мин (неустановленного типа) уже на другом поле. Восточнее Широкино, вблизи передовых позиций вооруженных формирований, БПЛА СММ среднего радиуса действия зафиксировал 20 противотанковых мин (неустановленного типа), заложенных в два ряда через дорогу E58. На снимках от 5 августа 2017 года их не было. 8 февраля на западной стороне дороги T0509 на расстоянии примерно 1,5 км к северу от н. п. Зерновое (неподконтрольный правительству, 33 км к югу от Донецка) наблюдатели впервые зафиксировали 2 противотанковые мины. Миссия продолжала способствовать проведению и осуществлять мониторинг ремонтных работ и технического обслуживания на насосной станции возле н. п. Артема (подконтрольный правительству, 26 км к северу от Луганска) и на водозаборных станциях в н. п. Красный Лиман (неподконтрольный правительству, 30 км к северо-западу от Луганска). Патрули СММ посетили три приграничных района, которые не контролируются правительством. Находясь в пункте пропуска на границе возле н. п. Изварино (52 км к югу-востоку от Луганска») в течение примерно 1 часа, команда СММ видела, что из Украины выехали 10 автомобилей (8 с украинскими номерными знаками, 1 — с российскими и 1 с табличками «ЛНР») и 2 грузовика с крытыми грузовыми отсеками (с украинскими номерными знаками), а также вышло около 110 человек (85 мужчин и 25 женщин). В то же время в Украину въехали 8 автомобилей (5 с украинскими номерными знаками, 2 — с российскими и 1 — с литовскими), 2 грузовика с крытыми грузовыми отсеками (с украинскими номерными знаками) и 2 автобуса (с украинскими номерными знаками), а также зашли 50 человек (27 женщин и 23 мужчины). В пункте пропуска вблизи н. п. Должанское (84 км к юго-востоку от Луганска) на протяжении приблизительно 1 часа команда СММ видела, что из Украины выехали 12 автомобилей (7 с украинскими номерными знаками, 4 — с российскими и 1 — с литовскими) и 2 автобуса (с украинскими номерными знаками), а в Украину въехали 12 автомобилей (7 с украинскими номерными знаками, 3 — с российскими, 1 — с грузинскими и 1 с табличками «ЛНР») и 2 грузовика с крытыми грузовыми отсеками (с украинскими номерными знаками), а также зашли мужчина и женщина. В течение примерно получаса наблюдения в пункте пропуска неподалеку от н. п. Верхнегарасимовка (57 км к юго‑востоку от Луганска) члены патруля СММ видели, что в Украину вошли 5 человек (4 мужчин и женщина). 8 февраля наблюдатели уточняли сообщения о рейде и захвате активов в Киеве в помещениях медиа-холдинга «Вести Украина», расположенных по адресу: пл. Спортивная, 1а. Поблизости, на улице Бассейной, команда СММ видела полицейскую машину и автобус. По наблюдениям Миссии, обстановка была спокойной. СММ наблюдала за проведением массового собрания в Херсоне. 7 февраля наблюдатели видели, что перед зданием областной государственной администрации на площади Свободы собралось около 250 человек (преимущественно мужчины в возрасте от 60 до 65 лет). Участники собрания утверждали, что они вышедшие на пенсию военнослужащие и сотрудники полиции, и требовали повышения размера пенсий. По наблюдениям СММ, на месте проведения собрания присутствовали шестеро полицейских. Собрание окончилось мирно. Миссия продолжает наблюдать за ситуацией в Одессе, Львове, Ивано-Франковске, Харькове, Днепре и Черновцах. *Ограничение свободы передвижения и другие препятствия в выполнении мандата СММ Деятельность по мониторингу и свобода передвижения СММ ограничены из-за угроз в области безопасности, включая риски, связанные с наличием мин и неразорвавшихся боеприпасов, а также другими препятствиями, которые ежедневно меняются. Мандат СММ предусматривает свободный и безопасный доступ по всей Украине. Все подписанты Комплекса мер согласились с необходимостью свободного и безопасного доступа, а также с тем, что ограничение свободы передвижения СММ является нарушением и что на подобные нарушения необходимо быстро реагировать. Они также согласились с тем, что СЦКК должен содействовать такому реагированию и осуществлять общую координацию работ по разминированию. Однако вооруженные формирования в отдельных районах Донецкой и Луганской областей, ссылаясь на соответствующие приказы, часто отказывают СММ в доступе к районам, прилегающим к неподконтрольным правительству участкам границы Украины (например, см. Ежедневный отчет СММ от 2 февраля 2018 года). Деятельность СММ в Донецкой и Луганской областях оставалась ограниченной после того, как 23 апреля 2017 года неподалеку от Пришиба произошел инцидент со смертельным исходом. В связи с этим способность Миссии осуществлять наблюдение была по‑прежнему ограничена. Запрет доступа: На участках разведения сил и средств и из-за мин/неразорвавшихся боеприпасов: Патруль Миссии не смог проехать по дорогам второстепенного значения, проходящим к югу от участка разведения в районе Золотого, из-за возможного наличия там мин и неразорвавшихся боеприпасов. Член «ЛНР», находившийся на южной стороне участка разведения в районе Золотого, сообщил наблюдателям о том, что работы по разминированию в предыдущие сутки не проводились. Наблюдатели решили, что продолжать движение небезопасно. Невооруженный мужчина в одежде военного типа дважды останавливал патруль Миссии на блокпосте, расположенном на автодороге Н15 к востоку от н. п. Кременец (неподконтрольный правительству, 16 км к юго-западу от Донецка), и требовал провести осмотр прицепа СММ. Наблюдателям разрешили продолжить движение только после того, как он провел осмотр прицепа. СММ сталкивалась с подобными ограничениями на этом же блокпосте 5 февраля (см. Ежедневный отчет СММ от 6 февраля 2018 года). Директора трех школ в неподконтрольных правительству районах Луганской области по отдельности сообщили СММ о том, что наблюдатели не могут посещать школы без письменного разрешения от членов «ЛНР». [2] Данная военная техника не подпадает под действие положений Минских соглашений об отводе вооружений. [3] СММ проинформировала об этом офицеров Вооруженных сил Украины при СЦКК. 18 декабря 2017 года офицеры Вооруженных сил Российской Федерации были выведены из состава СЦКК. https://www.osce.org/ru/special-monitoring-mission-to-ukraine/371361 Latest from OSCE Special Monitoring Mission (SMM) to Ukraine, based on information received as of 19:30, 8 February 2018This report is for media and the general public. The SMM recorded more ceasefire violations in Donetsk region and fewer in Luhansk region compared with the previous reporting period. In Svitlodarsk, the SMM recorded widespread use of multiple launch rocket systems. The Mission continued monitoring the disengagement areas near Stanytsia Luhanska, Zolote and Petrivske; it observed a calm situation in all three. The Mission’s access remained restricted there and elsewhere, including near Kreminets.* The SMM observed weapons in violation of withdrawal lines in Topolyne and near Oleksandropil. In Novooleksandrivka, the SMM saw a Ukrainian Armed Forces checkpoint for the first time. The Mission saw large numbers of anti-tank mines for the first time near Shyrokyne. The SMM continued to facilitate and monitor repairs and maintenance works on essential infrastructure near Artema and Krasnyi Lyman. The Mission visited three border areas not under government control. In Kyiv, the SMM followed up on reports of a raid and seizure of assets of a media company, and in Kherson, the SMM monitored a gathering. In Donetsk region, the SMM recorded more ceasefire violations[1], including about 740 explosions, compared with the previous reporting period (about 420 explosions). On the evening and night of 7-8 February, the SMM camera at the Donetsk Filtration Station (15km north of Donetsk) recorded, in sequence, two undetermined explosions, two projectiles in flight from west to east, six undetermined explosions and nine projectiles from east to west, followed by totals of 16 undetermined explosions and 89 projectiles (54 from west to east, 33 from east to west and two from north to south), all 0.5-1.5km south. During the day on 8 February, the camera recorded, in sequence, an undetermined explosion, an illumination flare (trajectory undetermined) and six projectiles in flight from east to west, all 0.5-1.5km south. On the evening of 7 February, the SMM camera 1km south-west of Shyrokyne (20km east of Mariupol) recorded an undetermined explosion 5-8km north. On the evening of 7 February, the SMM camera at the Oktiabr mine (non-government-controlled, 9km north-west of Donetsk city centre) recorded three undetermined explosions at unknown distances north. On the evening of 7 February, while in Svitlodarsk (government-controlled, 57km north-east of Donetsk), the SMM heard and saw 60 explosions assessed as outgoing rounds of multiple launch rocket systems (MLRS) (BM-21 Grad, 122mm) 5-7km north-east, 180 explosions assessed as impacts of MLRS (BM-21) 5-7km south-east, about 180 explosions (150 assessed as impacts of artillery rounds, five as outgoing artillery rounds, 17 as outgoing mortar rounds and eight as outgoing rounds of infantry fighting vehicle (IFV) (BMP-1) cannon (73mm) fire), all 4-8km at directions ranging from east to south, as well as about 200 shots and bursts of anti-aircraft gun (ZU-23, 23mm), heavy-machine-gun and small-arms fire 2-5km at directions ranging from south-east to south-west. During the day on 8 February, while at the same location, the SMM heard an undetermined explosion 3-4km south, six explosions assessed as outgoing rounds of IFV (BMP-1) cannon fire 2-3km south and south-east, 20 explosions assessed as impacts of artillery rounds 6-7km east, an explosion assessed as an impact 2-3km south-east and at least 55 bursts of heavy-machine-gun and small-arms fire, all 3-7km south. While in Horlivka (non-government-controlled, 39km north-east of Donetsk), the SMM heard 42 undetermined explosions 5-7km south-west, 24 explosions assessed as impacts of artillery rounds 5-6km south-west, nine explosions assessed as outgoing artillery rounds 8-10km south-west and at least 100 bursts of heavy-machine-gun and small-arms fire 5-6km south-west. Positioned at the railway station in Yasynuvata (non-government-controlled, 16km north-east of Donetsk) for over five hours, the SMM heard 18 undetermined explosions and at least 360 shots and bursts of heavy-machine-gun and small-arms fire, all 2-5km at directions ranging from south-west and west. Positioned in Oleksandropil (government-controlled, 43km north of Donetsk), the SMM heard at least 160 explosions assessed as tank rounds and IFV (BMP-1) cannon fire as well as at least 80 shots of IFV (BMP-2) cannon (30mm) fire, all assessed as live-fire training 5km south. In Luhansk region, the SMM recorded fewer ceasefire violations and no explosions compared with the previous reporting period (about 1,740 explosions). During the day on 8 February, positioned in Hannivka (non-government-controlled, 58km west of Luhansk), the SMM heard about 150 shots of small-arms fire 2km north-north-east, assessed as a live-fire training inside the security zone, in violation of the decision of the Trilateral Contact Group as of 3 March 2016 that prohibits the conduct of live-fire training (exercises) in the security zone. The SMM continued to monitor the disengagement process and to pursue full access to the disengagement areas near Stanytsia Luhanska (16km north-east of Luhansk), Zolote (60km west of Luhansk) and Petrivske (41km south of Donetsk), as foreseen in the Framework Decision of the Trilateral Contact Group relating to disengagement of forces and hardware of 21 September 2016. The SMM’s access remained restricted, but the Mission was able to partially monitor them.* During the day on 8 February, positioned near all three disengagement areas, the SMM observed calm situations. The SMM continued to monitor the withdrawal of weapons in implementation of the Package of Measures and its Addendum as well as the Memorandum. In violation of withdrawal lines, in government-controlled areas, the SMM saw eight stationary MLRS (BM-21) in Topolyne (19km north-west of Mariupol) and 13 self-propelled howitzers (2S1 Gvozdika, 122mm) near Oleksandropil. Beyond withdrawal lines but outside designated storage sites in government-controlled areas, the SMM saw a stationary surface-to-air missile system (9K37) 900m from a house near Berestove (90km north-east of Donetsk), two stationary tanks (T-64) near Pidhorodne (73km north of Donetsk) and four tanks (probable T-64) travelling south near Smolianynove (61km north-west of Luhansk). The SMM observed weapons that could not be verified as withdrawn, as their storage did not comply with the criteria set out in the 16 October 2015 notification from the SMM to the signatories of the Package of Measures on effective monitoring and verification of the withdrawal of heavy weapons. In government-controlled areas, the SMM observed six anti-tank guns (MT-12 Rapira, 100mm) and noted that 12 anti-tank guns (MT-12) and four towed howitzers (D-30 Lyagushka, 122mm) continued to be missing. The SMM observed armoured combat vehicles, an anti-aircraft gun[2] and other indications of military presence in the security zone. In government-controlled areas, an SMM mid-range unmanned aerial vehicle (UAV) on 7 February spotted four IFVs (BMP-2) near Toretsk (formerly Dzerzhynsk, 43km north of Donetsk), an IFV (BMP-2) near Zalizne (42km north-east of Donetsk) and three IFVs (two BMP-2 and a BMP-1) near Pivnichne (44km north-east of Donetsk). On 8 February, the SMM saw two reconnaissance vehicles (BRDM-2) near Muratove (51km north-west of Luhansk) and an IFV (BMP-2) near a checkpoint on the northern edge of the Zolote disengagement area. In areas outside government control, the SMM saw an IFV (BMP-2) near Kadiivka (formerly Stakhanov, non-government-controlled, 50km west of Luhansk) and an anti-aircraft gun (ZU-23) mounted on an armoured personnel carrier (APC) (MT-LB) near Dovhe (non-government-controlled, 22km north-west of Luhansk). On 8 February, the SMM saw a newly established checkpoint south-west of Dovhe. The Mission saw at least seven armed “LPR” members, some of whom were checking identification documents of bus passengers travelling in the direction of Luhansk city and two additional armed “LPR” members in trenches and dugouts next to the checkpoint. On the previous day, the SMM had seen at least ten armed “LPR” members digging trenches with two cranes in the same area. After repeated attempts, the SMM reached Novooleksandrivka (65km west of Luhansk) on 8 February. (For previous observations, see SMM Daily Report 7 December 2017.) On 8 February, the SMM saw a Ukrainian Armed Forces checkpoint for the first time on the north-western edge of Novooleksandrivka and six armed Ukrainian Armed Forces soldiers nearby, as well as two soldiers inside the village. Two village residents (both men, aged 50 and 70) told the SMM that residents of Novooleksandrivka were no longer allowed to travel to Pervomaisk (non-government-controlled, 58km west of Luhansk) and residents from Pervomaisk were no longer allowed to travel to Novooleksandrivka. On 6 February, a 60-year-old male resident of Pervomaisk told the SMM that at a checkpoint north-east of Novooleksandrivka, armed “LPR” members had stopped him from travelling to Novooleksandrivka. He told the SMM that he had visited Novooleksandrivka at the beginning of February and that it was the first time he had been denied access. The SMM observed mines near Shyrokyne for the first time. An SMM mid-range UAV on 7 February spotted about 85 anti-tank mines (type undetermined) in two rows in a field along the eastern side of a road on the eastern edge of Vodiane (government-controlled, 94km south of Donetsk). About 3km north of Shyrokyne, an SMM mid-range UAV spotted at least 300 anti-tank mines in a field near Ukrainian Armed Forces positions and, just north of road E58 near Shyrokyne, a further 300 anti-tank mines (type undetermined) were spotted in another field. East of Shyrokyne, close to positions of the armed formations, the SMM mid-range UAV spotted two rows of 20 anti-tank mines (type undetermined) across road E58 (not present in imagery from 5 August 2017). On 8 February, the SMM saw, for the first time, two anti-tank mines on the western side of road T0509 about 1.5km north of Zernove (non-government-controlled, 33km south of Donetsk). The SMM continued to facilitate and monitor repairs and maintenance works to a pumping station near Artema (government-controlled, 26km north of Luhansk) and water wells in Krasnyi Lyman (non-government-controlled, 30km north-west of Luhansk). The SMM visited three border areas not under government control. At a border crossing point near Izvaryne (52km south-east of Luhansk) for about one hour, the SMM saw ten cars (eight with Ukrainian and one with Russian Federation licence plates, and one with “LPR” plates), two covered cargo trucks (with Ukrainian licence plates) and about 110 pedestrians (85 men and 25 women) exiting Ukraine, and eight cars (five with Ukrainian, two with Russian Federation and one with Lithuanian licence plates), two covered cargo trucks (with Ukrainian licence plates), two buses (with Ukrainian licence plates) and 50 pedestrians (27 women and 23 men) entering Ukraine. At a border crossing point near Dovzhanske (84km south-east of Luhansk) for about one hour, the SMM saw 12 cars (seven with Ukrainian, four with Russian Federation and one with Lithuanian licence plates) and two buses (with Ukrainian licence plates) exiting Ukraine and 12 cars (seven with Ukrainian, three with Russian Federation and one with Georgian licence plates, and one with “LPR” plates), two covered cargo trucks (with Ukrainian licence plates) and two pedestrians (one man and one woman) entering Ukraine. At a border crossing point near Verkhnoharasymivka (57km south-east of Luhansk) for about half an hour, the SMM saw five pedestrians (four men and one woman) entering Ukraine. On 8 February, the SMM followed up on reports of a raid and seizure of assets in Kyiv at the offices of Media Holding Vesti Ukraine at 1A Sportyvna Square. Nearby, the SMM saw a police car and a police bus on Baseina Street and noted a calm situation. The SMM monitored a gathering in Kherson. On 7 February, the SMM observed about 250 people (mostly men, aged 60-65) gathered in front of the regional state administration building at Svobody square. Participants told the SMM that they were retired police and military servicemen and were demanding an increase in their pensions. The SMM saw six police officers present. The gathering ended peacefully. The SMM continued monitoring in Odessa, Lviv, Ivano-Frankivsk, Kharkiv, Dnipro and Chernivtsi. *Restrictions of SMM’s freedom of movement or other impediments to fulfilment of its mandate The SMM’s monitoring and freedom of movement are restricted by security hazards and threats, including risks posed by mines, unexploded ordnance (UXO) and other impediments – which vary from day to day. The SMM’s mandate provides for safe and secure access throughout Ukraine. All signatories of the Package of Measures have agreed on the need for this safe and secure access, that restriction of the SMM’s freedom of movement constitutes a violation, and on the need for rapid response to these violations. They have also agreed that the JCCC should contribute to such response and co-ordinate mine clearance. Nonetheless, the armed formations in parts of Donetsk and Luhansk regions frequently deny the SMM access to areas adjacent to Ukraine’s border outside control of the Government, citing orders to do so. (See, for example, SMM Daily Report 2 February 2018.) The SMM’s operations in Donetsk and Luhansk regions remain restricted following the fatal incident of 23 April 2017 near Pryshyb; these restrictions continued to limit the Mission’s observations. Denial of access: Related to disengagement areas and mines/UXO: The SMM was prevented from accessing secondary roads south of the Zolote disengagement area due to the possible presence of mines and UXO. An “LPR” member positioned on the southern side of the Zolote disengagement area told the SMM that no demining had taken place during the previous 24 hours. The SMM did not consider it safe to proceed. At a checkpoint on road H15 east of Kreminets (non-government-controlled, 16km south-west of Donetsk), on two occasions, an unarmed person in military-type clothing stopped the SMM and demanded to check an SMM trailer. The SMM was allowed to proceed only after he inspected the trailer. (The Mission faced a similar restriction at the same checkpoint on 5 February; see SMM Daily Report 6 February). The directors of three schools in non-government-controlled areas of Luhansk region separately told the SMM that it could not visit the schools without written permission from “LPR” members. [2] This hardware is not proscribed by the provisions of the Minsk agreements on the withdrawal of weapons. [3] The SMM informed Ukrainian Armed Forces officers of the JCCC. Russian Federation Armed Forces officers of the JCCC have withdrawn from the JCCC as of 18 December 2017. https://www.osce.org/special-monitoring-mission-to-ukraine/371341 |
Центр миротворчества