Этот отчет предоставляется для СМИ и широкой общественности. Официальной версией отчета является текст на английском языке За период с вечера 16 по вечер 17 февраля СММ констатировала увеличение количества нарушений режима прекращения огня в Донецкой области и уменьшение количества таких нарушений в Луганской области по сравнению с предыдущим отчетным периодом. С вечера 17 по вечер 18 февраля как в Донецкой, так и в Луганской областях Миссия отметила уменьшение количества нарушений режима прекращения огня по сравнению с предыдущими сутками. Наблюдатели видели свежие повреждения гражданских объектов вследствие обстрелов из тяжелого и легкого вооружения в жилых районах Горловки и Пикуз, а также здания, где находится телекомпания в Луганске. Миссия продолжала осуществлять мониторинг на участках разведения сил и средств в районах населенных пунктов Станица Луганская, Золотое и Петровское и зафиксировала нарушения режима прекращения огня возле участка разведения в районе Золотого. Доступ наблюдателей оставался ограниченным как на этих трех участках разведения, так и в других районах, в частности на блокпостах возле Бетманово и Кременца, а также недалеко от Леоново и Изварино, в районах, расположенных вблизи границы с Российской Федерацией*. Миссия отметила наличие вооружения в нарушение линий отвода возле Новоалександровки. СММ продолжает следить за ситуацией, в которой находится гражданское население, проживающее вблизи линии соприкосновения в Бетманово и Южном. Наблюдатели посетили пять приграничных районов, которые не контролируются правительством. В Киеве СММ уточняла сообщения об инциденте, произошедшем 17 февраля у здания Российского центра науки и культуры, а также видела людей, которые на следующий день бросали яйца и камни в здание центра и отделение «Сбербанка». Миссия также наблюдала за проведением двух собраний в Киеве и одного в Харькове. В Донецкой области Миссия констатировала увеличение количества нарушений режима прекращения огня[1] за период с вечера 16 по вечер 17 февраля, зафиксировав, среди прочего, около 530 взрывов, по сравнению с предыдущим отчетным периодом (приблизительно 120 взрывов). С вечера 17 по вечер 18 февраля СММ отметила уменьшение количества таких нарушений, зафиксировав около 90 взрывов, по сравнению с предыдущими сутками. Так, вечером 16 и ночью 17 февраля камера СММ на Донецкой фильтровальной станции (15 км к северу от Донецка) зафиксировала огневую активность в такой хронологической последовательности: взрыв неопределенного происхождения, 7 снарядов с востока на запад, 6 взрывов неопределенного происхождения и 3 снаряда с запада на восток, а затем в общей сложности 18 взрывов неопределенного происхождения и 10 снарядов (3 с востока на запад и 7 — с запада на восток) — все в 0,5–1,5 км к югу. Вечером 17 и в ночь на 18 февраля эта же камера зафиксировала в хронологической последовательности 4 взрыва неопределенного происхождения, снаряд с востока на запад, выпущенную вверх осветительную ракету, 9 взрывов неопределенного происхождения, а затем в общей сложности 12 взрывов неопределенного происхождения и 9 снарядов (6 с востока на запад и 3 с запада на восток) — все в 0,5–1,5 км к югу. В течение дня 18 февраля с помощью этой камеры были зафиксированы 2 взрыва неопределенного происхождения, а также выпущенная вверх осветительная ракета в 0,5–1,5 км к югу. Вечером 16 и в ночь на 17 февраля, находясь в н. п. Светлодарск (подконтрольный правительству, 57 км к северо-востоку от Донецка), наблюдатели слышали около 440 взрывов (17 оцененные как выстрелы из артиллерии, 20 — как выстрелы из минометов, 35 — как выстрелы из пушки боевой машины пехоты (БМП-1, 73 мм), 12 — как взрывы вследствие применения вооружения неустановленного типа, остальные — неопределенного происхождения), примерно 260 очередей и выстрелов из стрелкового оружия и крупнокалиберного пулемета, а также многочисленные перекрестные очереди и выстрелы из крупнокалиберных пулеметов и стрелкового оружия продолжительностью 23 минуты — все в 3–15 км в секторе от востока до севера. Днем 17 февраля с этой же позиции команда СММ слышала взрыв неопределенного происхождения в 5–8 км к юго-востоку. Вечером 17 и в ночь на 18 февраля наблюдатели слышали 10 взрывов неопределенного происхождения и примерно 100 очередей и выстрелов из крупнокалиберного пулемета — все в 5–8 км к юго-востоку и юго-юго-востоку. Вечером 16 и в ночь на 17 февраля камера СММ, установленная на шахте «Октябрьская» (неподконтрольная правительству, 9 км к северо-западу от Донецка), зафиксировала 2 осветительные ракеты и 11 взрывов неопределенного происхождения на неустановленном расстоянии к северу. Ближе к вечеру 18 февраля эта же камера зафиксировала взрыв неопределенного происхождения в 2–3 км к северу. Ночью 17 февраля камера СММ, установленная на контрольном пункте въезда-выезда в н. п. Майорск (подконтрольный правительству, 45 км к северо-востоку от Донецка), зафиксировала 6 снарядов с юга на север, а затем 4 взрыва неопределенного происхождения — все в 2–4 км к юго-востоку. Вечером 16 февраля в н. п. Горловка (неподконтрольный правительству, 39 км к северо-востоку от Донецка) наблюдатели слышали 21 взрыв неопределенного происхождения и 17 очередей из стрелкового оружия на расстоянии от 2 до 5 км к юго-западу. Вечером 17 и в ночь на 18 февраля камера СММ, установленная в 1 км к юго-западу от н. п. Широкино (20 км к востоку от Мариуполя), зафиксировала (в хронологической последовательности) 2 взрыва неопределенного происхождения, снаряд с юга на север, а также взрыв неопределенного происхождения — все в 5–8 км к северу. Днем 17 февраля, патрулируя в 1 км к северо‑северо‑западу от н. п. Пищевик (подконтрольный правительству, 25 км к северо-востоку от Мариуполя) в течение 1 часа, команда СММ слышала 8 взрывов неопределенного происхождения и примерно 50 выстрелов и очередей из стрелкового оружия в 2–3 км к северо-северо-востоку. Днем 17 февраля, находясь примерно в 4 км северу от н. п. Новотроицкое (подконтрольный правительству, 36 км к юго-западу от Донецка) на протяжении около получаса, члены патруля Миссии слышали 3 взрыва, оцененные как выстрелы из систем вооружения неустановленного типа в 2–4 км к востоку. Днем 18 февраля, находясь в н. п. Пикузы (быв. Коминтерново, неподконтрольный правительству, 25 км к северо-востоку от Мариуполя) в течение 1 часа, команда СММ слышала 25 взрывов неопределенного происхождения и 25 очередей из стрелкового оружия и крупнокалиберного пулемета на неустановленном расстоянии к северо-западу. В Луганской области в период с вечера 16 по вечер 17 февраля Миссия констатировала уменьшение количества нарушений режима прекращения огня, зафиксировав, среди прочего 16 взрывов, по сравнению с предыдущим отчетным периодом (примерно 70 взрывов). С вечера 17 по вечер 18 февраля СММ констатировала уменьшение количества нарушений режима прекращения огня (в частности, 7 взрывов) по сравнению с предыдущими сутками. Вечером 16 февраля, находясь в неподконтрольном правительству Луганске, наблюдатели слышали 2 взрыва неопределенного происхождения в 0,6 км к северо-востоку. Утром 17 февраля, пребывая в н. п. Кадиевка (быв. Стаханов, неподконтрольный правительству, 50 км к западу от Луганска), члены команды СММ слышали 11 взрывов неопределенного происхождения в 15–17 км к западо-юго-западу. Днем 17 февраля со своей позиции на северной окраине н. п. Калиново‑Борщеватое (неподконтрольный правительству, 61 км к западу от Луганска) в течение приблизительно 20 минут команда Миссии слышала 3 взрыва неопределенного происхождения в 10 км к северо-востоку и 10 выстрелов из стрелкового оружия в 2–3 км к юго-западу. Днем 18 февраля, находясь в н. п. Алмазная (неподконтрольный правительству, 55 км к западу от Луганска) в течение 10 минут, наблюдатели слышали 3 взрыва неопределенного происхождения в 5–6 км к северо-западу. СММ продолжала уточнять сообщения о недавних повреждениях гражданских объектов в жилых районах вследствие обстрелов в Горловке, Пикузах и Луганске. 17 февраля в Горловке на ул. Отечественной, 50/1, команда СММ видела свежую пробоину от пули в южной стене хозпостройки, расположенной примерно в 3 м к югу от одноэтажного дома. Также наблюдатели заметили свежий след от рикошетного попадания боеприпаса на северной стене дома. По оценке СММ, повреждения образовались в результате попадания снаряда, выпущенного из вооружения неустановленного типа с западо-северо-западного направления. 17 февраля в Луганске на ул. Демехина, 25, члены патруля Миссии отметили повреждения двух радиокабелей и одного телевизионного кабеля, расположенных на надземной металлической конструкции рядом с четырехэтажным кирпичным зданием, где находится телекомпания. Также они видели 10 разбитых окон на юго-западной стороне здания телекомпании. Члены патруля Миссии определили, что повреждения свежие и что они образовались вследствие попадания снаряда, выпущенного из ручного противотанкового гранатомета (РПГ-26) с юго-западного направления. Примерно в 100 м к юго-западу от здания телекомпании на расположенной в парке платформе наблюдатели видели в снегу следы выхлопа. По оценке СММ, это были следы реактивного выхлопа от выстрела из ручного противотанкового гранатомета (РПГ-26). Вечером 16 февраля, находясь в Луганске, наблюдатели слышали 2 взрыва неопределенного происхождения в 0,6 км к северо-востоку (см. выше раздел о нарушениях режима прекращения огня). 18 февраля в Пикузах патруль Миссии зафиксировал новые места огневого поражения. На ул. Победы, 10, наблюдатели видели свежую воронку на переднем дворе одноэтажного дома, который прилегает к заброшенной школе. Примерно в 5 м от воронки они выявили пробоины в западных металлических воротах и осколочные повреждения внешней западной стены дома, все окна на западной стороне здания были выбиты. По оценке СММ, воронка образовалась от попадания артиллерийского снаряда, выпущенного с западного направления. Наблюдатели также видели еще одну свежую воронку на заднем дворе одноэтажного нежилого дома и осколочные повреждения его внешней западной стены. По оценке СММ, воронка образовалась от попадания артиллерийского снаряда, выпущенного с западного направления. В поле, которое находится в пределах села, на расстоянии около 300 м от ближайшего здания наблюдатели зафиксировали еще 3 свежие воронки, расположенные приблизительно в 200–300 м друг от друга. По оценке СММ, все они образовались вследствие попадания минометных мин. Направление огня установить не удалось. СММ продолжает осуществлять мониторинг процесса разведения сил и средств и пытаться получить неограниченный доступ к участкам разведения в районах н. п. Станица Луганская (16 км к северо-востоку от Луганска), н. п. Золотое (60 км к западу от Луганска) и н. п. Петровское (41 км к югу от Донецка), как это предусмотрено Рамочным решением Трехсторонней контактной группы о разведении сил и средств от 21 сентября 2016 года. Доступ Миссии на всех трёх участках разведения по-прежнему ограничен*, однако наблюдатели смогли выполнить частичный мониторинг. Днем 17 февраля, находясь в подконтрольном правительству Золотом-2 (Карбонит) на протяжении примерно 50 минут, наблюдатели слышали 2 выстрела из стрелкового оружия в 2–4 км к юго-юго-западу (по оценке, за пределами участка разведения) и еще 1 выстрел из стрелкового оружия приблизительно в 1 км к северо-северо-востоку (по оценке, за пределами участка разведения). В первой половине дня 18 февраля со своей позиции н. п. Катериновка (подконтрольный правительству, 64 км к западу от Луганска) в течение около 50 минут команда Миссии слышала 3 взрыва неопределенного происхождения и очередь из стрелкового оружия в 3 км к юго-юго-западу (по оценке, за пределами участка разведения в районе Золотого). В течение дня 17 и 18 февраля, осуществляя мониторинг вблизи участков разведения в районах Станицы Луганской и Петровского, наблюдатели констатировали там спокойную ситуацию. СММ продолжала осуществлять мониторинг отвода вооружения, предусмотренного Комплексом мер и Дополнением к нему, а также Меморандумом. 17 февраля наблюдатели видели 13 буксируемых гаубиц (Д-30 «Лягушка», 122 мм) неподалеку от н. п. Новоалександровка (неподконтрольный правительству, 75 км к юго-востоку от Донецка), находившиеся там в нарушение линий отвода. Миссия зафиксировала наличие вооружения, которое не смогли верифицировать как отведенное, так как условия его хранения не соответствуют критериям, указанным в сообщении относительно эффективного мониторинга и верификации отвода тяжелого вооружения от 16 октября 2015 года, направленном СММ подписантам Комплекса мер. В неподконтрольном правительству районе наблюдатели отметили, что 15 минометов (ПМ-38, 120 мм) и 15 буксируемых гаубиц (Д-30) до сих пор отсутствуют. Миссия зафиксировала боевые бронированные машины, зенитную установку[2] и другие признаки наличия техники военного типа в зоне безопасности. 17 февраля в подконтрольных правительству районах наблюдатели видели 3 бронированные машины (типа БТР) и 2 БМП-1 в н. п. Авдеевка (17 км к северу от Донецка), 5 БМП-1 и 2 бронированные разведывательно-дозорные машины (одну БРМ-1К и одну БРДМ-2 РХБ) в н. п. Попасная (69 км к западу от Луганска), 5 разведывательных машин (БРДМ) в н. п. Орехово-Донецкое (44 км к северо-западу от Луганска) и БМП-2 на северной окраине участка разведения в районе Золотого. 18 февраля члены патруля Миссии видели 2 бронированные машины (одну БМП-1 и одну БМП-2) в н. п. Воздвиженка (66 км к северо-востоку от Донецка), зенитную установку (ЗУ-23, 23 мм) возле н. п. Озаряновка (52 км к северу от Донецка), 3 БМП-2 вблизи н. п. Южное (быв. Ленинское, 40 км к северо-востоку от Донецка), 4 бронированные разведывательно-дозорные машины (БРДМ-2) и траншейную машину (TMK) в Орехово-Донецком. 18 февраля в неподконтрольных правительству районах члены патруля Миссии видели траншейную машину (TMK) в н. п. Цветные Пески (11 км к северу от Луганска), а также бронетранспортер (БТР-80) в Пикузах. 18 февраля наблюдатели видели недавно вырытые траншеи протяженностью примерно 800 м вдоль дороги в 2,5 км к югу от н. п. Красногоровка (подконтрольный правительству, 21 км к западу от Донецка). Примерно в 1,3 км к северо-востоку от северо-восточной окраины участка разведения в районе Станицы Луганской команда Миссии впервые увидела колючую проволоку, блокирующую одну из полос автодороги Р-22. СММ продолжает фиксировать наличие знаков, предупреждающих о минной опасности. 18 февраля в 6 км к юго-востоку от н. п. Докучаевск (неподконтрольный правительству, 30 км к юго-западу от Донецка) наблюдатели снова видели квадратный знак красного цвета с изображением черепа и надписью «Мины» на русском языке, который был установлен на деревянных палках в 3–5 м к западу от дороги. СММ продолжала следить за ситуацией, в которой находится гражданское население, проживающее вблизи линии соприкосновения. 18 февраля жительница (50–60 лет) н. п. Бетманово (быв. Красный Партизан, неподконтрольный правительству, 23 км к северо-востоку от Донецка) сообщила команде Миссии, что из-за обстрелов в населенном пункте наблюдаются постоянные перебои в энергоснабжении. Женщина рассказала, что работает в н. п. Верхнеторецкое (подконтрольный правительству, 23 км к северо-востоку от Донецка), и что по дороге от Бетманово до Верхнеторецкого возможно перемещаться только пешком. Так, ей приходится ежедневно преодолевать по 10 км в каждую сторону. Двое мужчин (40–50 лет) сказали наблюдателям, что движение транспорта по дороге, соединяющей Бетманово и Верхнеторецкое, запрещено. Они добавили, что, чтобы попасть в Верхнеторецкое, местным жителям приходится объезжать контрольный пункт въезда-выезда в Майорске, преодолевая по 160 км. На блокпосту «ДНР» на северо-западной окраине Бетманово 3 вооруженных члена «ДНР» отказали патрулю СММ в проезде в Верхнеторецкое, объяснив это опасностью такого перемещения*. На расстоянии примерно 100 м к северо-западу от блокпоста наблюдатели видели на дороге новую траншею шириной 2 м. Три жительницы (60–70 лет) Чигарей, поселка, относящегося к Южному, сообщили членам патруля СММ, что транспортное сообщение с близлежащими населенными пунктами отсутствует, и что ближайшие блокпост и автобусная остановка находятся в 2 км, а дойти до дороги можно только пешком. Жители сказали, что в их поселок не могут прибыть даже аварийно-спасательные транспортные средства, такие как кареты скорой помощи и пожарные машины. Они добавили, что для получения базовых услуг, в том числе медицинской помощи, они вынуждены ходить пешком в н. п. Торецк (быв. Дзержинск, подконтрольный правительству, 43 км к северу от Донецка) или в Горловку. Наблюдатели посетили пять приграничных районов, которые не контролируются правительством. 17 февраля, находясь в пункте пропуска возле н. п. Изварино (52 км к юго-востоку от Луганска) в течение примерно часа, члены патруля СММ видели, как из Украины выехали 15 автомобилей (7 с украинскими номерными знаками, 4 — с российскими и 4 с табличками «ЛНР»), 7 тентированных грузовиков (5 с украинскими номерными знаками, 1 — с белорусскими и 1 с табличками «ЛНР»), а также вышли примерно 25 человек. За время своего присутствия на данном пункте наблюдатели видели, что в Украину заехали 7 автомобилей (4 с украинскими номерными знаками и 3 — с российскими), 1 тентированный грузовик с украинскими номерными знаками, 1 автобус с украинскими номерными знаками и ориентировочно 40 пассажирами на борту, а также зашел 31 пешеход, включая 5-летнего ребенка. Вооруженный член «ЛНР» сообщил СММ, что согласно новым «инструкциям» от его командования наблюдатели не могут приближаться к пункту пропуска ближе, чем на 50 м от первых ворот*. 17 февраля, находясь на пешеходном пункте пропуска возле н. п. Верхнегерасимовка (57 км к юго-востоку от Луганска) в течение примерно 1 часа, команда СММ видела, что из Украины вышли 2 женщины (от 35 до 50 лет) и 2 мужчин (от 30 до 50 лет); в противоположном направлении никакого движения отмечено не было. 18 февраля, находясь в пункте пропуска вблизи н. п. Мариновка (78 км к востоку от Донецка) на протяжении около 30 минут, наблюдатели видели, что из Украины выехали 2 автомобиля (1 с украинскими номерными знаками и 1 с табличками «ДНР»). При этом в Украину въехали 4 автомобиля (2 с украинскими номерными знаками и 2 с табличками «ДНР»), а также мини-фургон с украинскими номерными знаками. В тот же день, осуществляя мониторинг в пункте пропуска на границе возле н. п. Успенка (73 км к юго-востоку от Донецка) на протяжении примерно 15 минут, члены патруля Миссии видели, как из Украины выехали 20 тентированных крупнотоннажных грузовиков (17 с украинскими номерными знаками, 1 — с российскими и 2 с табличками «ДНР») и 1 автомобиль с украинскими номерными знаками. По наблюдениям СММ, за это время в Украину въехали 3 автомобиля (1 с украинскими номерными знаками и 2 с табличками «ДНР»). 18 февраля в течение около 30 минут наблюдения в пункте пропуска вблизи н. п. Новоазовск (102 км к юго-востоку от Донецка) команда Миссии видела, что из Украины выехали 15 автомобилей (5 с украинскими номерными знаками, 4 — с российскими и 6 с табличками «ДНР»), а также 2 тентированных грузовика (1 с украинскими номерными знаками и 1 с табличками «ДНР»). По наблюдениям СММ, за это время в Украину въехали 7 автомобилей (6 с украинскими номерными знаками и 1 — с российскими). 17 февраля 2018 года СММ уточняла сообщения в СМИ об инциденте, произошедшем у здания на ул. Борисоглебской, 2а, где находится Российский центр науки и культуры «Россотрудничество» в Киеве, а также наблюдала за инцидентом, произошедшем там на следующий день (см. Оперативный отчет СММ: Инциденты в Российском центре науки и культуры в Киеве, 18 февраля 2018 года). 17 февраля наблюдатели видели многочисленные недавно нанесенные аэрозольной краской надписи (например, «Смерть России») на украинском языке на стенах внутри здания на первом этаже центра и на лестнице, ведущей на второй этаж. Члены патруля СММ видели разбросанные стулья и мебель, разбитые информационные стенды, а также разорванный флаг Российской Федерации. Сотрудники центра рассказали наблюдателям, что около 50 человек (молодые мужчины 15–25 лет и 3 женщины 20–25 лет), на лицах большинства из которых были маски, ранее в тот же день ворвались в здание и начали рисовать на стенах баллончиками с краской и портить имущество. Персонал сообщил, что инцидент произошел во время занятий (в общем, на тот момент в здании находились 20 работников центра, 30 детей и около 50 посетителей). Наблюдатели видели трех сотрудников полиции и одну полицейскую машину, стоявшую у входа в центр. В 09:30 18 февраля наблюдатели видели двух полицейских напротив здания, где уже в 15:00, по их наблюдениям, присутствовали 120 сотрудников полиции и три полицейских машины. В промежутке с 15:00 до 16:00 команда СММ видела группу из примерно 70 человек (все мужчины), которые шли с площади Независимости в направлении центра. По дороге некоторые из них разбили камнями окна отделения «Сбербанка» на ул. Петра Сагайдачного, 25. Наблюдатели видели, как примерно шесть участников группы бросали камни и яйца в направлении помещения, где расположен центр. Они разбили три окна и повредили фасад. После этого инцидента наблюдатели видели, как перед зданием выстроился кордон полицейских. СММ также видела примерно 100 полицейских в защитной экипировке. Позже в тот же день наблюдатели отметили, что все протестующие разошлись, а возле здания находились около 200 спецназначенцев. СММ наблюдала за проведением двух собраний в Киеве. 18 февраля на ул. Грушевского возле зданий Верховной Рады и Кабинета Министров Украины команда Миссии наблюдала за собранием примерно 1 500–2 000 человек (как мужчин, так и женщин, преимущественно в возрасте от 50 до 70 лет). Наблюдатели видели, как многие участники несли флаги двух политических партий, а также плакаты с требованиями увеличить размер пенсии и заработной платы. Акция протеста завершилась без инцидентов. 18 февраля патруль СММ также видел, как примерно 10 000 человек (в возрасте от 30 до 70 лет) прошли маршем от парка им. Шевченко до Михайловской площади. У некоторых участников были знаки различия партии «Движение новых сил», некоторые произносили речи, критикуя правительство страны, выступая против коррупции и реадмиссии Михеила Саакашвили в Польшу. На месте событий присутствовали около 40 полицейских. Собрание закончилось без инцидентов. В тот же день СММ также наблюдала за подобным собранием в Харькове. Примерно 300 человек (от 20 до 70 лет), неся, среди прочего, флаги партии «Движение новых сил», прошли маршем от площади Конституции до ул. Шевченко. Патруль Миссии отметил присутствие около 100 полицейских (некоторые были в защитной экипировке). Собрание закончилось без инцидентов. СММ продолжает наблюдать за ситуацией в Херсоне, Одессе, Львове, Ивано-Франковске, Днепре и Черновцах. *Ограничение свободы передвижения и другие препятствия в выполнении мандата СММ Деятельность по мониторингу и свобода передвижения СММ ограничены из-за угроз в области безопасности, включая риски, связанные с наличием мин и неразорвавшихся боеприпасов, а также другими препятствиями, которые ежедневно меняются. Мандат СММ предусматривает свободный и безопасный доступ по всей Украине. Все подписанты Комплекса мер согласились с необходимостью свободного и безопасного доступа, а также с тем, что ограничение свободы передвижения СММ является нарушением и что на подобные нарушения необходимо быстро реагировать. Они также согласились с тем, что Совместный центр контроля и координации (СЦКК) должен содействовать такому реагированию и осуществлять общую координацию работ по разминированию. Однако вооруженные формирования в отдельных районах Донецкой и Луганской областей, ссылаясь на соответствующие приказы, часто отказывают СММ в доступе к районам, прилегающим к неподконтрольным правительству участкам границы Украины (см. ниже). Деятельность СММ в Донецкой и Луганской областях оставалась ограниченной после того, как 23 апреля 2017 года неподалеку от Пришиба произошел инцидент со смертельным исходом. В связи с этим способность Миссии осуществлять наблюдение была по-прежнему ограничена. Запрет доступа: 17 февраля на пункте пропуска через границу возле Изварино вооруженный член «ЛНР» сообщил СММ, что согласно новым «инструкциям» от его командования, наблюдатели не могут приближаться к пункту пропуска ближе, чем на 50 метров от первых ворот, ведущих к пункту пропуска*. 17 и 18 февраля на блокпосте, расположенном на автотрассе Н15 к востоку от Кременца, невооруженный член «ДНР» дважды сообщил наблюдателям о том, что им нельзя приближаться к блокпосту ближе, чем на 500 м с любого направления. 18 февраля на блокпосте «ДНР», расположенном на северо-западной окраине Бетманово, трое вооруженных членов «ДНР» сказали наблюдателям, что ехать далее в направлении Верхнеторецкого небезопасно, и не пропустили патруль СММ, объяснив это соображениями безопасности. 18 февраля на блокпосте, расположенном примерно в 4 км к северу от пункта пропуска через границу вблизи н. п. Леоново (быв. Червоный Жовтень, неподконтрольный правительству, 70 км к югу от Луганска), двое вооруженных членов «ЛНР» остановили патруль СММ и не разрешили ему проехать дальше по дороге к блокпосту, предупредив о продолжающихся работах по разминированию на этом участке. На участках разведения сил и средств и из-за мин/неразорвавшихся боеприпасов: Ни 17, ни 18 февраля патрули СММ не смогли проследовать по дорогам второстепенного значения, проходящим к югу от участка разведения в районе Золотого, из-за возможного наличия там мин и неразорвавшихся боеприпасов. Член «ЛНР», находившийся на южной стороне участка разведения в районе Золотого, сообщил наблюдателям, что работы по разминированию в предыдущие сутки не проводились. Наблюдатели посчитали небезопасным ехать дальше. Ни 17, ни 18 февраля патрули СММ не смогли проследовать по дорогам второстепенного значения на участке разведения в районе Золотого из-за возможного наличия там мин и неразорвавшихся боеприпасов. Офицер Вооруженных сил Украины при СЦКК сообщил наблюдателям о том, что он не владеет информацией о проведении на этом участке работ по разминированию в предыдущие сутки. Наблюдатели посчитали небезопасным ехать дальше и уведомили СЦКК о каждом из этих случаев[3]. Ни 17, ни 18 февраля патрули Миссии не смогли получить доступ к отдельным частям участка разведения в районе Станицы Луганской, за исключением главной дороги, из-за возможного наличия там мин и неразорвавшихся боеприпасов. Офицер Вооруженных сил Украины при СЦКК сообщил наблюдателям о том, что он не владеет информацией о проведении работ по разминированию в предыдущие сутки. Наблюдатели посчитали небезопасным ехать дальше и уведомили СЦКК о каждом из этих случаев[3]. Ни 17, ни 18 февраля патрули Миссии не смогли проехать через мост в н. п. Счастье (подконтрольный правительству, 20 км к северу от Луганска) из-за наличия там мин. Офицер Вооруженных сил Украины при СЦКК сообщил наблюдателям, что дорога к югу от моста заминирована. В обоих случая СММ уведомила СЦКК[3]. [2] Данная военная техника не подпадает под действие положений Минских соглашений об отводе вооружений. [3] Наблюдатели проинформировали офицеров Вооруженных сил Украины при СЦКК. 18 декабря 2017 года офицеры Вооруженных сил Российской Федерации были выведены из состава СЦКК. https://www.osce.org/ru/special-monitoring-mission-to-ukraine/372926 Latest from OSCE Special Monitoring Mission (SMM) to Ukraine, based on information received as of 19:30, 18 February 2018This report is for media and the general public. The SMM recorded more ceasefire violations in Donetsk region and fewer in Luhansk region between the evenings of 16 and 17 February, compared with the previous reporting period. The SMM recorded fewer ceasefire violations in both Donetsk and Luhansk regions between the evenings of 17 and 18 February, compared with the previous 24 hours. The SMM observed fresh damage, caused by gunfire and shelling, to civilian properties in residential areas of Horlivka and Pikuzy as well as to a building where a television station in Luhansk city is located. The Mission continued monitoring the disengagement areas near Stanytsia Luhanska, Zolote and Petrivske; it recorded ceasefire violations near the Zolote disengagement area. Its access remained restricted in all three areas and elsewhere, including at checkpoints near Betmanove and Kreminets as well as near Leonove and Izvaryne, in border areas close to the Russian Federation.* The Mission observed weapons in violation of withdrawal lines near Novooleksandrivka. The SMM continued to monitor the situation of civilians living near the contact line in Betmanove and Pivdenne. The SMM visited five border areas outside of government control. In Kyiv, the SMM followed up on reports of an incident at the Russia Centre for Science and Culture on 17 February and saw a group of people throwing eggs and stones at the building of the Centre as well as at a Sberbank branch office the following day. The SMM also monitored two gatherings in Kyiv and one in Kharkiv. In Donetsk region, the SMM recorded more ceasefire violations[1], between the evenings of 16 and 17 February, including about 530 explosions, compared with the previous reporting period (about 120 explosions). Between the evenings of 17 and 18 February, the SMM recorded fewer ceasefire violations, including about 90 explosions, compared with the previous 24 hours. On the evening and night of 16-17 February, the SMM camera at the Donetsk Filtration Station (15km north of Donetsk) recorded, in sequence, an undetermined explosion, seven projectiles in flight from east to west, six undetermined explosions and three projectiles from west to east, followed by totals of 18 undetermined explosions and ten projectiles (three from east to west and seven from west to east), all 0.5-1.5km south. During the evening and night of 17-18 February, the camera recorded, in sequence, four undetermined explosions, a projectile in flight from east to west, an illumination flare in vertical flight and nine undetermined explosions, followed by totals of 12 undetermined explosions and nine projectiles (six from east to west and three from west to east), all 0.5-1.5km south. During the day on 18 February, the camera recorded two undetermined explosions and an illumination flare in vertical flight 0.5-1.5km south. On the evening and night of 16-17 February, while in Svitlodarsk (government-controlled 57km north-east of Donetsk), the SMM heard about 440 explosions (17 assessed as outgoing artillery rounds, 20 as outgoing mortar rounds, 35 as outgoing rounds of infantry fighting vehicle (IFV) (BMP-1, 73mm) cannon, 12 as outgoing explosions from undetermined weapon systems and the remainder undetermined), about 260 bursts and shots of heavy-machine-gun and small-arms fire, as well as a total of 23 minutes of overlapping and uncountable bursts and shots of small-arms and heavy-machine-gun fire, all 3-15km at directions ranging from east to north. During the day on 17 February, while at the same location, the SMM heard an undetermined explosion 5-8km south-east. On the evening and night of 17-18 February, the SMM heard ten undetermined explosions and about 100 bursts and shots of heavy-machine-gun fire, all 5-8km south-east and south-south-east. On the evening and night of 16-17 February, the SMM camera at Oktiabr mine (non-government-controlled, 9km north-west of Donetsk) recorded two illumination flares followed by 11 undetermined explosions at undetermined distances north. During the day on 18 February, the camera recorded an undetermined explosion 2-3km north. On the night of 16-17 February, the SMM camera at the entry-exit checkpoint in Maiorsk (government-controlled, 45km north-east of Donetsk) recorded six projectiles in flight from south to north followed by four undetermined explosions 2-4km south-east. On the evening of 16 February, while in Horlivka (non-government-controlled, 39km north-east of Donetsk), the SMM heard 21 undetermined explosions and 17 bursts of small-arms fire 2-5km south-west. On the evening and night of 17-18 February, the SMM camera 1km south-west of Shyrokyne (20km east of Mariupol) recorded, in sequence, two undetermined explosions, a projectile in flight from south to north and an undetermined explosion, all 5-8km north. During the day on 17 February, positioned 1km north-north-west of Pyshchevyk (government-controlled, 25km north-east of Mariupol) for one hour, the SMM heard eight undetermined explosions and about 50 shots and bursts of small-arms fire 2-3km north-north-east. During the day on 17 February, positioned about 4km north of Novotroitske (government-controlled, 36km south-west of Donetsk) for about half an hour, the SMM heard three explosions assessed as outgoing rounds of undetermined weapon systems 2-4km east. During the day on 18 February, positioned in Pikuzy (non-government-controlled, formerly Kominternove, 25km north-east of Mariupol) for one hour, the SMM heard 25 undetermined explosions and 25 bursts of small-arms and heavy-machine-gun fire at undetermined distances north-west. In Luhansk region, the SMM recorded fewer ceasefire violations, including 16 explosions, between the evenings of 16 and 17 February, compared with the previous reporting period (about 70 explosions). Between the evenings of 17 and 18 February, the SMM recorded fewer ceasefire violations, including seven explosions, compared with the previous 24 hours. During the evening of 16 February, while in non-government-controlled Luhansk city, the SMM heard two undetermined explosions 0.6km north-east. During the day on 17 February, while in Kadiivka (non-government-controlled, formerly Stakhanov, 50km west of Luhansk), the SMM heard 11 undetermined explosions 15-17km west-south-west. During the day on 17 February, positioned on the northern edge of Kalynove-Borshchuvate (non-government-controlled, 61km west of Luhansk) for about 20 minutes, the SMM heard three undetermined explosions 10km north-east and ten shots of small-arms fire 2-3km south-west. During the day on 18 February, positioned in Almazna (non-government-controlled, 55km west of Luhansk) for ten minutes, the SMM heard three undetermined explosions 5-6km north-west. The SMM continued to follow up on reports of fresh damage, caused by gunfire and shelling, to civilian properties in residential areas of Horlivka, Pikuzy and Luhansk city. On 17 February, at 50/1 Vitchyzniana Street in Horlivka, the SMM saw a fresh bullet hole in the south-facing wall of a barn approximately 3m south of a one-storey house. The SMM also saw a fresh richochet mark on the outer north-facing wall of the house. It assessed the damage as caused by a round of an undetermined weapon fired from a west-north-westerly direction. On 17 February, at 25 Demokhina Street in Luhansk city, the SMM observed that two radio cables and one television cable, laying bundled atop an elevated metal structure next to a four-storey brick building where the television station is located, had been damaged. The SMM also saw ten shattered windows on the south-west-facing side of the building of the television station. The SMM assessed the damage as fresh and caused by a round of a rocket propelled grenade (RPG-26) fired from a south-westerly direction. Approximately 100m south-west of the television station building, on a platform inside a park, the SMM saw exhaust marks in the snow; it assessed these as caused by blast dust from an outgoing round of a rocket propelled grenade launcher (RPG-26). During the evening of 16 February, while in Luhansk city, the SMM heard two undetermined explosions 0.6km north-east (see ceasefire violation section above). On 18 February, the SMM saw fresh impact sites in Pikuzy. The SMM saw a fresh crater in the front yard of a one-storey house at 10 Peremohy Street, adjacent to an abandoned school. Approximately 5m from the crater, it saw holes in a west-facing metal gate and shrapnel damage to the west-facing outer wall of the house; all windows on the west-facing side of the building had been broken. The SMM assessed the crater as caused by an artillery round fired from a westerly direction. The SMM saw a second fresh crater in the backyard of an unoccupied one-storey house and shrapnel damage to its west-facing outer wall; it assessed the crater as caused by an artillery round fired from a westerly direction. In a field within the village, approximately 300m from the closest building, the SMM saw three additional fresh craters (approximately 200-300m from each other). The SMM assessed each crater as caused by a mortar round; it was unable to assess the direction of the fire. The SMM continued to monitor the disengagement process and to pursue full access to the disengagement areas near Stanytsia Luhanska (16km north-east of Luhansk), Zolote (60km west of Luhansk) and Petrivske (41km south of Donetsk), as foreseen in the Framework Decision of the Trilateral Contact Group relating to disengagement of forces and hardware of 21 September 2016. The SMM’s access remained restricted, but the Mission was able to partially monitor them.* During the day on 17 February, positioned in government-controlled Zolote 2 (Karbonit) for about 50 minutes, the SMM heard two shots of small-arms fire 2-4km south-south-west (assessed as outside the disengagement area) and a shot of small-arms fire 1km north-north-east (assessed as outside the disengagement area). During the day on 18 February, positioned in Katerynivka (government-controlled, 64km west of Luhansk) for about 50 minutes, the SMM heard three undetermined explosions and a burst of small-arms fire 3km south-south-west (assessed as outside the Zolote disengagement area). During the day on 17 and 18 February, positioned near the Stanytsia Luhanska and Petrivske disengagement areas, the SMM noted a calm situation. The SMM continued to monitor the withdrawal of weapons, in implementation of the Package of Measures and its Addendum as well as the Memorandum. In violation of withdrawal lines, the SMM saw on 17 February 13 towed howitzers (D-30 Lyagushka, 122mm) near non-government-controlled Novooleksandrivka (75km south-east of Donetsk). The SMM observed weapons that could not be verified as withdrawn, as their storage did not comply with the criteria set out in the 16 October 2015 notification from the SMM to the signatories of the Package of Measures on effective monitoring and verification of the withdrawal of heavy weapons. In a non-government-controlled area, the SMM noted that 15 mortars (PM-38, 120mm) and 15 towed howitzers (D-30) continued to be missing. The SMM observed armoured combat vehicles, an anti-aircraft gun[2] and other indications of military-type presence in the security zone. In government-controlled areas, on 17 February, the SMM saw three armoured personnel carriers (APC) (BTR-variant) and two IFVs (BMP-1) in Avdiivka (17km north of Donetsk), five IFVs (BMP-1) and two armoured reconnaissance vehicles (one BRM-1K and one BRDM-2 RKhB) in Popasna (69km west of Luhansk), five reconnaissance vehicles (BRDM) in Orikhove-Donetske (44km north-west of Luhansk) and an IFV (BMP-2) on the northern edge of the Zolote disengagement area. On 18 February, the SMM saw two IFVs (one BMP-1 and one BMP-2) in Vozdvyzhenka (66km north-east of Donetsk), an anti-aircraft gun (ZU-23, 23mm) near Ozarianivka (52km north of Donetsk), three IFVs (BMP-2) near Pivdenne (formerly Leninske, 40km north-east of Donetsk), four armoured reconnaissance vehicles (BRDM-2) and a trench digger (TMK) in Orikhove-Donetske. In non-government-controlled areas, on 18 February, the SMM saw a trench digger (TMK) in Tsvitni Pisky (11km north of Luhansk) and an armoured personnel carrier (BTR-80) in Pikuzy. On 18 February, the SMM saw freshly dug trenches extending for about 800m along a road 2.5km south of Krasnohorivka (government-controlled, 21km west of Donetsk). About 1.3km north-east of the north-eastern edge of the Stanytsia Luhanska disengagement area, the SMM saw for the first time barbed wire blocking one of the lanes of road P-22. The SMM continued to observe the presence of mine hazard signs. On 18 February, 6km south-east of Dokuchaievsk (non-government-controlled, 30km south-west of Donetsk) the SMM saw again a square red sign with a skull and “mines” written on it in Russian language on wooden planks 3-5m west of a road. The SMM continued to monitor the situation of civilians living close to the contact line. On 18 February, a resident (a woman, aged 50-60) of Betmanove (non-government-controlled, formerly Krasnyi Partizan, 23km north-east of Donetsk) told the SMM that in the village there had been regular power cuts due to shelling. The woman told the SMM that she worked in Verkhnotoretske (government-controlled, 23km north-east of Donetsk), and that the road from Betmanove to Verkhnotoretske was only accessible on foot and she needed to walk approximately 10km in both directions each day. Two men (aged 40-50) told the SMM that vehicles were not allowed to drive through the road between Betmanove and Verkhnotoretske. They added that residents needed to make a 160km-long detour around the entry-exit checkpoint in Maiorsk to reach Verkhnotoretske. At a “DPR” checkpoint on the north-western edge of Betmanove, three armed “DPR” members, saying that it was unsafe to proceed towards Verkhnotoretske due to security reasons, denied the SMM access to Verkhnotoretske.* About 100m north-west from the checkpoint, the SMM saw a newly dug two-metre wide trench on the road. Three residents of Chyhari (all women, aged 60-70), a settlement within the village of Pivdenne, told the SMM there were no means of transportation to and from nearby locations, and that the closest checkpoint and bus stop are about 2km away and the road was only accessible on foot. The residents said that not even emergency vehicles, such as ambulances or fire brigades, could reach the settlement. They added that they had to walk to Toretsk (government-controlled, formerly Dzerzhynsk, 43km north of Donetsk) or Horlivka to receive basic services, including healthcare. The SMM visited five border areas not under government control. On 17 February, while at a border crossing point near Izvaryne (52km south-east of Luhansk) for about one hour, the SMM saw 15 cars (seven with Ukrainian and four with Russian Federation licence plates, and four with “LPR” plates), seven covered-cargo trucks (five with Ukrainian and one with Belarusian licence plates, and one with “LPR” plates) and approximately 25 pedestrians exiting Ukraine. The SMM also saw seven cars (four with Ukrainian and three with Russian Federation licence plates), a covered-cargo truck with Ukrainian licence plates, a bus with Ukrainian licence plates and approximately 40 passengers on board, as well as 31 pedestrians, including a five-year-old child, entering Ukraine. An armed “LPR” member, citing new “instructions” from his superiors, told the SMM that it could not approach the checkpoint closer than 50m from the first gate.* On 17 February, while at a pedestrian border crossing point near Verkhnoharasymivka (57km south-east of Luhansk) for about one hour, the SMM saw two women (aged 35-50) and two men (aged 30-50) exiting Ukraine and no traffic in the opposite direction. On 18 February, while at a border crossing point near Marynivka (78km east of Donetsk) for about 30 minutes, the SMM saw two cars (one with Ukrainian licence plates and one with “DPR” plates) exiting Ukraine and four cars (two with Ukrainian licence plates and two with “DPR” plates) as well as a minivan with Ukrainian licence plates entering Ukraine. On 18 February, while at a border crossing point near Uspenka (73km south-east of Donetsk) for about 15 minutes, the SMM saw 20 curtain-sided heavy goods articulated trucks (17 with Ukrainian and one with Russian Federation licence plates as well as two with “DPR” plates) and a car with Ukrainian licence plates exiting Ukraine. The SMM also saw three cars (one with Ukrainian licence plates and two with “DPR” plates) entering Ukraine. On 18 February, while at a border crossing point near Novoazovsk (102km south-east of Donetsk) for about 30 minutes, the SMM saw 15 cars (five with Ukrainian and four with Russian Federation licence plates as well as six with “DPR” plates) and two covered-cargo trucks (one with Ukrainian licence plates and one with “DPR” plates) exiting Ukraine. The SMM also saw seven cars (six with Ukrainian licence plates and one with “DPR” plates) entering Ukraine. On 17 February 2018, the SMM followed up on reports of an incident at the building where the Russian Centre for Science and Culture (Rossotrudnichestvo) is located, at 2A Borysohlibska Street in Kyiv, and observed an incident there the following day. (See SMM Spot Report Incidents at Russian Centre for Science and Culture in Kyiv 18 February 2018). On 17 February, inside the building, the SMM saw multiple phrases, including “Death to Russia” in Ukrainian language freshly spray-painted on the interior walls on the ground floor and in the stairwell. The SMM also saw scattered chairs and furniture, broken information boards, and the flag of the Russian Federation which had been torn apart. The Centre’s staff members told the SMM that about 50 people (young men, aged 15-25, and three women, aged 20-25), most of whom were wearing face masks, had broken, earlier during the day, into the building and started spray-painting the walls and damaging property while classes were ongoing (a total of 20 staff members and 30 children as well as around 50 visitors were present in the building at that time). The SMM saw three police officers and a police vehicle parked near the entrance of the Centre. On 18 February, at 09:30 the SMM saw two police officers in front of the building. At 15:00, the SMM observed 120 police officers and three police buses in front of the building. Between 15:00 and 16:00, the SMM saw a group of about 70 people (all men) walking from Independence Square in the direction of the Centre; some of them smash windows of the Sberbank branch office at 25 Petra Sahaidachnoho Street with stones. The SMM saw about six members of the group throw stones and eggs in the direction of the building where the Centre is located, which broke three windows and damaged the façade. After this incident, the SMM saw police officers cordoning off the area outside the building. The SMM also noted the presence of about 100 police officers in riot gear. Later during the day, the SMM noted that all protestors had left and that approximately 200 riot police officers were present in front of the building. The SMM monitored two gatherings in Kyiv. On 18 February, the SMM monitored a gathering of about 1,500-2,000 people (both men and women, mostly aged 50-70) near the Parliament and Cabinet of Ministers buildings on Hrushevskoho Street. The SMM saw many of the participants carrying flags of two political parties, as well as banners with messages demanding higher pensions and salary. The protest ended without incidents. On 18 February, the SMM also saw about 10,000 people (aged 30-70) marching from Shevchenko Park to Mikhailivska Square. Some of the participants were wearing Movement of New Forces badges while others gave speeches criticising state authorities and corruption and protesting the readmission to Poland of Mikheil Saakashvili. The SMM observed about 40 police officers. The gathering ended without incidents. On the same day, the SMM also monitored a similar gathering in Kharkiv. About 300 people (aged 20-70) carrying Movement of New Forces flags, among others, march from Constitution Square to Shevchenko Street. The SMM noted that about 100 police officers (some of which were wearing riot gear) were present. The gathering ended without incidents. The SMM continued monitoring in Kherson, Odessa, Lviv, Ivano-Frankivsk, Dnipro and Chernivtsi. *Restrictions of SMM’s freedom of movement or other impediments to fulfilment of its mandate The SMM’s monitoring and freedom of movement are restricted by security hazards and threats, including risks posed by mines, unexploded ordnance (UXO) and other impediments – which vary from day to day. The SMM’s mandate provides for safe and secure access throughout Ukraine. All signatories of the Package of Measures have agreed on the need for this safe and secure access, that restriction of the SMM’s freedom of movement constitutes a violation, and on the need for rapid response to these violations. They have also agreed that the Joint Centre for Control and Co-ordination (JCCC) should contribute to such response and co-ordinate mine clearance. Nonetheless, the armed formations in parts of Donetsk and Luhansk regions frequently deny the SMM access to areas adjacent to Ukraine’s border outside control of the Government, citing orders to do so (see below). The SMM’s operations in Donetsk and Luhansk regions remain restricted following the fatal incident of 23 April 2017 near Pryshyb; these restrictions continued to limit the Mission’s observations. Denial of access: On 17 February, at a border crossing point near Izvaryne, an armed “LPR” member, citing new “instructions” from his superiors, told the SMM that it could not approach the checkpoint closer than 50m from the first gate of the border crossing point.* On 17 and 18 February, the SMM was prevented from accessing secondary roads south of the Zolote disengagement area due to the possible presence of mines and UXO. An “LPR” member positioned on the southern side of the Zolote disengagement area told the SMM that no demining had taken place during the previous 24 hours. The SMM did not consider it safe to proceed. [1] For a complete breakdown of the ceasefire violations, please see the annexed table. Two SMM cameras continue to be tested until the end of February 2018. The SMM camera at the entry-exit checkpoint in Marinka and the SMM camera at the entry-exit checkpoint in Pyshchevyk were not operational during the reporting period. * Please see the section at the end of this report entitled “Restrictions of SMM’s freedom of movement or other impediments to fulfilment of its mandate”. [2] This hardware is not proscribed by the provisions of the Minsk agreements on the withdrawal of weapons. [3] The SMM informed Ukrainian Armed Forces officers of the JCCC. Russian Federation Armed Forces officers of the JCCC have withdrawn from the JCCC as of 18 December 2017. https://www.osce.org/special-monitoring-mission-to-ukraine/372891 |
Центр миротворчества