Днепропетровск — фактически прифронтовой  город, именно отсюда украинские власти управляют ходом антитеррористической операции. Но с первого взгляда и не скажешь: в последние выходные лета в центре играет музыка, крутятся карусели, в многочисленных кафе жарят-парят и нет отбоя от посетителей. Тут и там фланируют мамаши с детьми, зазывалы раздают приглашения на новый спектакль в местном театре, по днепровским старицам взад-вперед скользят парусные яхты.

Горожане вяло поругивают Путина, но без фанатизма. Иногда проскакивают внешние приметы украинской «свидомости», вроде педикюра в цвет украинского флага у женской части продвинутой молодежи.

В трех часах езды от Днепропетровска идут бои.

Под Иловайском в окружение попали части украинской армии и нацгвардии. Точные цифры потерь вряд ли кто сейчас возьмется назвать. Официальный Киев охотно говорит лишь об убитых донецких ополченцах, оценивая их число в 200 с лишним человек. О своих же украинские власти пока молчат. Лишь советник министра внутренних дел Антон Геращенко заявил, что потери добровольческих батальонов в иловайском котле составили 25% от их потерь за все время боев на востоке Украины. Но это заявление прозвучало 10 дней назад, да и то касалось нацгвардии. Сколько человек было убито с тех пор, какие потери поимо нацгвардйцев несет регулярная украинская армия, точное число пленных – все это не известно.

Освобождением пленных украинцев занимается генерал-полковник Владимир Рубан, в прошлом — военный летчик, а теперь – переговорщик, который контактирует со всеми участниками конфликта. В ночь с 30 на 31 августа он привез из охваченного войной Донецка в мирный Днепропетровск первую группу украинских солдат, освобожденных из плена — 16 человек. Доставили их в здание областной администрации, где их ждали родственники.

Генерал Рубан оказался человеком, больше похожим на преуспевающего художника, чем на отставного военного: он одевается со старомодным щегольством и также старомодно вежлив. Говорит тихим голосом, медленно, обдумывая каждое слово.

Рубан рассказал, что вывезенные им из Донецка пленные были, в основном, военнослужащими 93-й бригады. В переговорах об их освобождении сыграла заметную роль популярная на Украине певица Руслана.

Донецкие полевые командиры проявили добрую волю и освободили украинцев в одностороннем порядке, без обмена на своих.

Предварительно они взяли с пленников слово впредь не участвовать в боевых действиях.

Также Владимир Рубан прояснил ситуацию с гуманитарным коридором для окруженных украинских военных под Иловайском, открыть который донецко-луганское ополчение просил Владимир Путин. Оказалось, что информацию о коридоре украинских частей довели преждевременно, когда переговоры еще не были закончены, и шло обсуждение важных деталей — выходить украинцам из котла с оружием или без, с боевыми знаменами или под белым флагом и т.п.

Так украинские военные попытались выйти по коридору из окружения, когда тот еще не был открыт. В итоге все закончилось ожесточенной перестрелкой.

А к тому моменту, когда переговоры все-таки завершились, с окруженными частями была утрачена связь – у них разрядились аккумуляторы в телефонах и рациях.

Выходить снова по тем же маршрутам из окружения военные опасались, так как уже «обожглись» в этих местах. Вместо этого они предпринимали хаотичные попытки прорваться с боем, и с первыми выстрелами все предыдущие гуманитарные договоренности аннулировались. То есть утверждения украинских военных, вышедших из-под Иловайска, о том, что их вовсе не выпустили, а они сами пробились сбоем, не были лишены оснований.

Именно под Иловайском попали в плен и украинские военнослужащие, освобожденные из плена Владимиром Рубаном. Когда бывших пленников привезли в Днепропетровск, они были подавлены и с прессой общались крайне неохотно. Офицер, который все же согласился кое-что рассказать на камеру, сообщил, что пробыл в плену два дня. В группе, которой он руководил, больших потерь не было (трое раненых), сам он был контужен. Его и его бойцов перевезли в Донецк, где он видел и других пленных — порядка восьмидесяти человек. Претензий к условиям содержания в плену военный не высказал.

По словам офицера, им пришлось столкнуться с хорошо вооруженным противником, который располагал значительным количеством гранатометов, минометов, бронетехники и установок «Град».  Он отметил высокую плотность окружения: 

«Фактически, у них (луганских и донецких ополченцев — прим.ред.) через каждые 200 метров стояло что-то серьезное».

Понять какой именно отряд вступил с ними в бой и к кому именно он попал в плен, офицер не смог. Но сказал, что это были «местные» а не российские военные.

Орхан Джемаль