Командир 55-й артиллерийской бригады полковник Сергей Брусов рассказал о трудностях несения службы в зоне АТО, о вооружении, обстрелах и работе с волонтерами. Как пишет Цензор.нет, самым сложным для Сергея в разговоре было найти грань, о чем говорить можно, а о чем нельзя, дабы не навредить бойцам на передовой.
– Достаточно ли артиллерийских сил в Украине и какова их роль в текущей войне?
– Таких, как наша артиллерийская бригада, в Украине всего две – еще базирующаяся в Бердичеве 26-я, но она больше самоходная. Была еще одна в Тернополе, но ее расформировали в прошлом году. Теперь понятно, что это было сделано преждевременно. Сейчас же наоборот стоит вопрос об усилении артиллерийского корпуса. Если говорить о важности артиллерийских подразделений в боевых действиях, то нужно помнить, что по итогам Великой Отечественной войны и локальных конфликтов ХХ века около 70% всех задач, которые выполняются различными средствами поражения, лежит именно на артиллерии. Причина очень простая. Во-первых, ее применение не зависит от погодных условий: дождь, снег, град или камни с неба падают – артиллерия способна выполнить свои задачи и днем, и ночью. Поэтому солдат, сидя в окопе, всегда надеется на артиллеристов. Не зря артиллерию и называют «богом войны».
В условиях нынешней войны роль артиллерии огромна, нашими артиллерийским подразделениями выполняется много задач в зоне АТО. Противник активно применяет средства противовоздушной обороны, сбиваются наши самолеты, поэтому авиация не может выполнять свои боевые задачи. Да и в любом конфликте каждая из противоборствующих сторон стремится поражать противника на дальних рубежах.
– Военные разных подразделений сетуют, что артиллерийской поддержки им не хватает.
– Не могу сказать, что артиллерии достаточно, обеспечить все части огневой поддержкой мы пока не в состоянии, но понимаем, что это крайне необходимо. Сокращение бригады в Тернополе служит подтверждением тому, что не ожидали в Украине войны, а на артиллерию и вовсе махнули рукой. Несколько лет кряду все шло к тому, чтобы сделать из нашей армии ни к чему не способный организм. Еще год назад меня даже друзья спрашивали: «Объясни, зачем нам нужна армия? С кем мы будем воевать? Армия – это бесполезный организм, который проедает деньги». Теперь видим результат такого настроения. Плохо, что наше правительство и наши граждане поняли важность армии только благодаря войне.
– В начале АТО было много разговоров о том, что и сама армия не была готова воевать. В вашем подразделении были случаи, когда солдатам трудно было стрелять в противника?
– Когда видишь это безобразие, то тут либо ты, либо тебя. В марте, когда только все начиналось, одна из наших батарей в составе другой воинской части шла под Амвросиевку. Ночью мне позвонил командир батареи и сообщил, что их заблокировали местные жители. В шесть утра я уже был на месте. Там действительно человек 50 местных – женщины, мужики, обкуренные и обколотые пацаны – просто таки бросались на солдат. А рядом спокойно стоял невзрачный мужичок. Я понял, что он был за старшего, начал с ним вести переговоры. Так мы колобродились почти сутки. Самое неприятное, что органы местной власти и милиция нас подставляли. Ведь местные силовики якобы нашими были, а когда доходило до дела, то все договоренности нарушались. В результате мы вышли обходными путями.
А когда мы позже в Донецке перекрыли окружную, нас блокировало человек 400 с грузовиками. Еще и по пути стояло столько же. У них была налажена связь с самого начала – могли собрать группу из нескольких сотен людей в течение получаса. Когда мы уходили оттуда в сторону Запорожской области, нас вели довольно продумано: перекрывали автомобилями все съезды с трассы, и потому уйти на нужный нам маршрут без причинения вреда пока еще мирным жителям было невозможно. Акцентирую внимание на том, что речь идет о марте, когда еще не прозвучали первые выстрелы, когда еще не было объявлено о проведении АТО. Мы их объезжали и потом все-таки прибыли в указанный район.
– Каким был дальнейший боевой путь Вашей бригады?
– Еще до объявления Антитеррористической операции наши подразделения были в Луганской и Донецкой областях. В начале и середине лета две наши батареи стояли под Дьяково у границы с Россией вместе с подразделениями 72-й и 79-й танковых бригад. В том котле они находились почти два месяца и каждый день были подвержены обстрелам как со стороны сепаратистов, так и со стороны России. Именно тогда мы понесли первые потери – погиб офицер. Когда выходили из окружения с боями, погиб еще один офицер и военнослужащий – контрактник. Их тела мы так и не смогли достать. Позже договорились с сепаратистами, чтобы их забрать, но тогда как раз начались события в Иловайске, и так ничего и не получилось. К сожалению были еще потери и под Волновахой и при выходе из Иловайска.
Под Дьяково у нас разбило почти всю технику – целыми вышли только 6 машин. Собственно, так в любом котле получалось. После этого часть наших подразделений находилась в северных городах Донецкой области - Славянске, Красном Лимане, Лисичанске. И сейчас порядка 500 человек нашей бригады находятся непосредственно в зоне АТО.
– Когда Вы стояли возле границы, у Вас был приказ не отвечать на обстрелы. Наверное, военным это сложно переживать.
– Ситуация, в общем, беспомощная. Но такова была наша задача, и мы ее выполняли. Если обстрел шел с нашей территории, мы отбивались. Но они же стреляли сперва с территории Украины, потом с границы – с нуля, а затем начали вести огонь с территории Российской Федерации. Естественно, у наших была команда ни в коем случае не отвечать, иначе это служило бы поводом к эскалации конфликта. Россия запросто могла представить все так, что украинская армия ведет огонь по российским населенным пунктам. И тогда Российская Федерация имела бы предлог официально ввести свои войска.
– А если нужно отвечать, есть ли чем? Мобилизованные не раз жаловались, что вооружение у артиллеристов старое?
– Артиллерийские системы, которые находятся у нас на вооружении, сделаны не сегодня и не вчера. Но это одни из последних разработок Советского Союза, ресурс у них довольно большой и показали они себя хорошо: воюем практически полгода, отказа в орудиях не было. Если эти артиллерийские системы грамотно обслуживать и правильно эксплуатировать, они показывают свою эффективность.
Проблема в тягачах – средствах передвижения техники. Ранее использовалась лишь часть тягачей, остальные пребывали на хранении. Ввести в эксплуатацию технику, которая стояла несколько лет на хранении трудно. Тем более, в нашем случае это нужно было делать массово. Мы выходили из ситуации, как могли: сначала укомплектовывали подразделения частями, плюс по мобилизации пришла техника.
Благодаря поддержке волонтерских организаций и заводов города Запорожья нам удается ремонтировать технику, которая из АТО выводится подбитая. Орудия мы ремонтируем сами. Некоторые подразделения были укомплектованы неподходящими тягачами. В конце концов мы начали получать штатные тягачи с заводов после ремонта.
– Одно из подразделений Вашей бригады взбунтовалось в сентябре якобы как раз из-за отсутствия новой техники.
– Такой случай с неповиновением командованию в нашей бригаде был один. Подчеркну, что бунтовали именно мобилизованные солдаты. В этом деле все непросто. Солдатские бунты вызваны шоком от состояния нашей армии. Новопризванные солдаты были удивлены настолько плачевным финансированием нашей армии. Профессиональные военные – офицеры, контрактники и даже срочники все это видели и раньше, поэтому у них это шока не вызывало. Плюс, они сами выбрали свое призвание.
Дело не только в нехватке техники, там комплекс причин. Во-первых, все наши сроки сжимались, так как готовить людей нужно было ускоренными темпами. А когда в человека что-то вкладывают быстро, он чувствует, что вроде бы и знает, но не уверен в себе. Это уже начинает его расшатывать внутренне. Потом идет череда нюансов: машина поломалась, кому-то не хватило бушлата... В результате это все выплескивается в эмоции. Для меня это объяснимо. Слава Богу, нам удалось загасить этот пожар. Сейчас взбунтовавшееся подразделение не в зоне АТО, но готовы к выполнению боевых задач.
– Возникает вопрос, эффективны ли в бою мобилизованные солдаты и есть ли у них мотивация воевать?
– В нашей бригаде процентов 20-25 профессиональных военнослужащих. Остальные – мобилизованные. Понятно, что каждый человек должен заниматься своим делом, и выполнять задачи профессионально. Но в условиях, в которых мы оказались, мобилизация была необходима. Начинать ее нужно было намного раньше и готовить больше людей, проводить слаживание подразделений. Однако можно оправдывать наше военное руководство в этой ситуации, так как наш сосед воспользовался слабостью Украины после Майдана.
Мобилизованные – это вчерашние крестьяне, преподаватели, депутаты районных советов и так далее. Такой человек воевать не хочет. У него семья, дети, хозяйство. Для них армия – это что-то потустороннее. Внутреннего стимула нет. Несмотря на то, что в основном, все настроены патриотично, возникает куча проблем, и многие спрашивают себя: «Зачем я иду на войну?».
Конечно, люди разные. Если человек тунеядец по жизни, то он и в армии будет дурака валять. Я недавно был на полигоне, ко мне подошел мобилизованный офицер со старшиной, попросил убрать от них одного товарища, который им мешает. Таких тунеядцев, выбивающихся из общей колеи, мы отправляем в отстойничек, где они несут службу. Иначе они будут влиять на общую психологическую атмосферу в группе.
– Какой боевой дух ваших бойцов? Их не смущает, что война ведется с Россией, где многие имеют родственников и друзей?
– Я сам русский, мои корни из Ярославской области, но родился в Украине. У меня есть много друзей в России, люблю и уважаю россиян, но не понимаю их верхушку, которая сотворила этот непонятный конфликт. Со временем оборвались связи с российскими друзьями, но думаю, что мы вместе сожалеем о сложившейся ситуации. Угрызений совести я не испытываю: мы их не звали и не заставляли развязывать против нас войну. Если стать перед ними на колени, мол заходите к нам, то дальше что будет?
– Как Вы координируете работу с волонтерами? Они сами Вас находят?
– Зачастую мы сообщаем им о потребностях. Благодаря волонтерскому движению мы и вытягивали обеспечение и имуществом, и приборами ночного видения, которые в армии нужны, как воздух. В идеале на каждую батарею их нужно два, но они быстро выходят из действия. Например, нам волонтеры поставили тепловизоры. Но под Волновахой две батареи накрыло огнем, была уничтожена машина управления, а с ней и приборы.
Первые, кто нам начал помогать – Всеукраинское объединение «Патриот». Наши запорожские предприятия обеспечили весь лагерь дровами – порядка 80 кубов – и дали металл для обшивки машин. Красный Крест помогает едой и лекарствами... Сотрудничаем с фондом «Сестри Перемоги», они сами нас нашли. Сперва покупали нам тепловизоры и приборы ночного видения. Медикаментами тоже очень помогли. Сейчас обеспечили бригаду около 500 комплектов термобелья. С уверенностью могу сказать, что если бы не волонтерское движение на начальном этапе, то случаев, когда мобилизованные бунтуют, было бы намного больше.
В завершение хочу пожелать нам всем скорейшего прекращения этой войны, поблагодарить весь коллектив бригады за выдержку и добросовестное выполнение своего долга, родных и близких за терпение, сказать отдельные слова благодарности всем тем, кто не сетует на жизнь, а помогает по мере возможности.
Напомним, как сообщал РепортерUA ранее, в Запорожье, 6 ноября, вернулись военные 55-й отдельной артиллерийской бригады, которые несли службу под Мариуполем. Бойцы пробудут в отпуске всего две недели и далее снова отправятся на смену своим товарищам под Мариуполь.