Мы не можем назвать имя человека, о котором расскажем сегодня. Он сам об этом попросил. Ограничимся только именем — Василий. Более полувека назад его вызвал к себе командир батальона и показал на разлинованный лист бумаги, лежавший на столе. «О том, где был и что делал, никому и никогда не говорить. За разглашение военной тайны — расстрел, родные будут репрессированы. Распишись, что предупреждён».

Такую подписку старшина давал уже несколько раз, но обычно командиры называли срок неразглашения — 25 лет, а в этот раз комбат о сроке промолчал. Стало быть, хранить ту тайну надо было вечно.

............................................

ДАЁШЬ ПЕКИН!

406-й отдельный Краснознаменный Хинганский полк связи базировался в Баин-Тумене, когда в 1947 году с Китаем началась гражданская война. С одной стороны войска генералиссимуса Чан Кай-ши, с другой — революционная армия Мао Цзэ-дуна. Гоняли они друг друга по всей стране, с переменным успехом.
В конце 47-го года революционная армия крепко прижала два полка чанкайшистов. Деваться им было некуда, вот они и отступили на монгольскую территорию. Граница-то только на картах была обозначена, а в самой степи ни колышка, но Советский Союз отреагировал на это мгновенно.
Если бы не части Красной Армии, окружившие Пекин, возможно, сейчас бы китайцы считали народным героем не Мао Цзе-дуна, а генералиссимуса Чан Кай-ши.
406-й полк связи был в срочном порядке переброшен к китайской границе. Конечно, связисты — не самая грозная сила, но в том-то и дело, что поддерживала его вся армейская артиллерия. И так поддержала, что пехоте вообще ничего делать не пришлось. Чанкайшистов просто сожгли огнем «катюш».
После этой операции Василий в первый раз дал подписку о неразглашении.
Чтобы иметь хоть какое-то представление об обстановке на китайской территории, наше командование постоянно посылало через границу разведгруппы. В одну из них попал и Василий. Задача: скрытно углубиться на 10-20 километров и выяснить, чьи войска в данный момент контролируют приграничную территорию.
Переоделись в гражданское, документы и награды сдали. Отдельный приказ: в плен не сдаваться, но если уж попал, то ни слова о том, кто и откуда. Молчи, даже если пытать будут. А лучше заранее один патрон для себя припаси. Они с пленных живьём кожу сдирают.
Автомат, пистолет в кобуре, патронов — сколько унесёшь. И обязательно десантная финка. Именно ей Василий обязан жизнью. В тот раз, уже возвращаясь домой, разведчики остановились отдохнуть в кустарнике между сопок. Китайцы подкрались совершенно бесшумно, рассчитывая взять русских солдат живыми. Спасло только то, что кто-то успел заметить мелькнувший в кустах чужой силуэт.
Короткая схватка — наших шестеро, их вдвое больше. Пара коротких очередей в упор, и рукопашная. Василий даже не успел вытащить из кобуры свой «ТТ», как получил прикладом в плечо. Вот тут и пригодилась подготовка, полученная в снайперской школе. Выхватив нож, он всадил его в тело врага, даже не успев подумать, что впервые в жизни убивает человека. Некогда было думать — тут или ты, или тебя. Потом заколол ещё одного.
В часть из шести человек вернулись двое, остальные остались лежать на китайской земле в неглубоких могилах, не обозначенных ни крестом, ни табличкой. А Василий в очередной раз дал подписку о неразглашении.
В конце августа 49-го года полк снова подняли по тревоге. Армия Чан Кай-ши то ли взяла Пекин, то ли собиралась это сделать. Одним словом, «братскому китайскому народу» срочно потребовалась помощь Красной Армии. И он её получил.
Несколько советских дивизий перешли границу, форсированным маршем на машинах дошли до китайской столицы и окружили город. Приказа вступать в бой не было. Василий конечно не знал, что там решали в верхах, но 1 октября Мао Цзэ-дун объявил в Китае советскую власть, и советские войска ушли с китайской земли. Теперь уже навсегда.